Дом окнами на луг и звёзды

Лёгкая нежная рука Ланы обхватила его шею, гибкое тело прижалось так, словно слилось с ним. В этот момент и души, и мысли у них были словно одно целое.

– И ты гениален, дорогой, – восхитилась она. – Но это надо сделать быстро, очень быстро. Чтоб наша девочка родилась, как дар небес тебе, убитому горем отцу, потерявшему в одночасье сыновей…

Глава 17

Сотовый телефон у Игоря был, хотя не каждый из его знакомых мог себе это позволить. Кто-то, наверное, думал: как же, сын миллионера Батуйко… Но от отца помощи Игорь, став взрослым, не получал. Вот только два года назад, на своё двадцатилетие… Он тогда закончил музучилище, не стал поступать в консерваторию, как мечтала мама, а создал свою рок-группу, начал выступать. Накануне дня рождения отец встретился с ним, спросил:

– Что тебе подарить?

– Если не трудно, хорошую аппаратуру.

– Не проблема, – ответил Вадим Семёнович, усмехаясь на его «если не трудно».

Потом они разговорились, и Игорь обмолвился, что мама на него сердита за отказ от консерватории, что она совершенно не принимает увлечение рок-музыкой. И опять отец усмехнулся, наверное это противостояние сына и матери о чём-то напомнило и ему. Потому что Игорь получил, помимо отличной аппаратуры для своей группы, ещё один подарок – совершенно неожиданный и сногсшибательный. Отец купил ему квартиру – его собственные однокомнатные хоромы!

…Когда отец позвонил ему на сотовый, Игорь решил, что звонок из Англии. Буквально вчера слышал в каких-то новостях: предприниматель Батуйко покупает судостроительную верфь в Портсмуте. Ещё и удивился: надо же, как далеко берёт этот телефон! Но нет, отец, оказывается, приехал в город и хотел встретиться с ним. Изъявил желание прийти в гости.

Игорь как мог навёл порядок в своей квартире, отец пришёл с полным пакетом – вино, закуски. Сказал:

– А что, у тебя здесь уютно. Я тоже начинал когда-то с однокомнатной. – И почти сразу продолжил: – Ты, Игорь, может быть скоро станешь очень богатым. Наследуешь моё состояние…

В ответ на удивлённый взгляд парня улыбнулся невесело:

– Давай по быстрому сервируем стол, поговорим.

Когда выпили первый бокал вина, отец сказал:

– Мне, сынок, диагностировали онкологию… Не пугайся, я стану бороться всеми силами за жизнь. Средства мои, сам понимаешь, мне позволяют многое. – Усмехнулся. – Но всё же… Вот я и задумался над своим завещанием. Всё оставлю тебе.

– А… Игнат? – Игорь, преисполненный сочувствия, хотел сказать что-то утешительное, но последняя фраза сбила его с толку. – Почему только мне? У тебя же два сына?

– Вот об этом мы с тобой сейчас и будем говорить, – кивнул отец со странным выражением.

Вот тогда Игорь и услышал историю о подлом обмане: Игнат не сын Батуйко и, значит, ему не брат. Вадим Семёнович сам долгие годы обманывался и только теперь узнал доподлинно. Если болезнь окажется неизлечимой, его наследником должен стать только Игорь – его настоящий сын.

– Значит, – растеряно спросил тот, – ты заявишь об обмане?

– Ни в коем случае. Представляешь, сколько грязи выльется на меня, со всех сторон! В том числе и от матери Игната. Любой скандал для бизнеса – беда. Сколько конкурентов захотят нагреть руки, акции, котировки, рейтинги – всё упадёт! А мне, – вздохнул, – может жить всего год остался. Хочу покоя.

Игорь пожал плечами:

– Так пусть тогда всё остаётся, как прежде. Гнатик такой хороший мальчишка… Я не обеднею.

– Дорогой мой! – Вадим Семёнович обнял парня за плечи. – Не хочу и гроша отдавать чужому. Тем более, такой обман! И потом, ты ведь не представляешь, что тебе перейдёт, какой капитал. Это совсем другая жизнь, в ней человек – почти бог!

И он стал рассказывать, и видел, как Игорь, сам того не замечая, задышал глубоко и прерывисто, как глаза у него заблестели, на губах блуждала улыбка. «Пора» – подумал Батуйко и сказал:

– Игнат должен просто исчезнуть. И доверить это я могу только тебе. Любой другой продаст, или испугается, или станет шантажировать меня. А ты – мой сын во-первых, мой единственный наследник во-вторых. Тебе это так же нужно, как и мне.

Игорь мгновенно побледнел, замер, потом, превозмогая себя, выговорил:

– Как исчезнуть? Убить его? Ты хочешь, чтобы я…

– Как ты мог так подумать! Об отце?

Батуйко качал головой, не сводя с парня глаз, и увидел, как у Игоря дрогнули губы, расслабились сжатые челюсти и влажно заблестели глаза.

– Мальчик мой, что ты! – проговорил с ласковой укоризной. – Исчезнуть, да. Но не так. Я всё продумал.

Ни одному слову отца Игорь не верил. Вначале, когда тот заговорил о своей болезни – да, поверил, нахлынула неожиданная жалость. Неожиданная для него самого, потому что этот человек, его биологический родитель, был ему чужд во всём.