Дом Окон

– Ты действительно можешь согласиться, – проговорил он вкрадчиво, что ему совершенно не шло. – Но быть пограничником – непростая работа! Нет выходных, нельзя уволиться, нельзя нарушить приказ! И так – навсегда! А ещё у нас сухой закон и запрещено заводить семьи! Границу всё время стремятся перейти, иногда очень опасные твари, и Фьёр – не самая худшая из них! Ты будешь привязана к своему квадрату! Выезд за его пределы – только по запросу и если сможешь перед этим собрать гору документов! И даже во сне – всегда работа! А если ты погибнешь – Иос сможет обратно собрать тебя в Илии для вечного служения! Это тюрьма! Бесконечная каторга – проклятие для худших людей Земли. А ведь ты не из таких!

Нифель всё ещё смотрела на него спокойно, лишь с лёгким недоверием. Перед ней стоял красивый юноша: золотые локоны, розовые щёки, аккуратно подстриженные усы и эта роскошная форма, которую он так небрежно носит… Определённо, капитан не выглядел таким уж угнетённым, подавленным служебной обстановкой.

Тогда он попробовал последнее средство и сам на нём запнулся, понимая, что не сможет прямо в чистые девичьи глаза вывалить все ужасы пограничной службы. И так сказал слишком много.

– А знаешь, что здесь делают с дезертирами, например? Какие предусмотрены казни?..

Нифель насторожилась, но тут вмешался сторож:

– Соглашайтесь! Ну покусал вас дух! Это же бывает! Душа как печень – восстановится быстро! Вы, главное, не давайте себя целиком сожрать!

– Тулу! – взвизгнул Аким. – Заткнись, пожалуйста!

– Ты что, не рад? У вас же вечный недобор! – пыхтел трубочкой старик, с трудом сдерживая смех. Ему, видно, очень нравилось сердить напыщенного капитана, а тот, не подготовленный к подобным обстоятельствам, терял остатки самообладания.

– Полусумасшедший демон заражает, с пятисотой попытки, человека диким неуправляемым духом! Да! Я совсем не рад! Не рад, что её определяют служить к нам, на границу! Ибо очень похоже, что мы идём на поводу у спятившей мумии! И хватит её подстрекать! Она того гляди скажет неосторожное слово! А ей бы следовало…

– Молчать? – спросил Тулу и выпустил особенно кривое колечко дыма.

– Да! – согласился Аким, стремительно потухая. Он вдруг понял, что ничего здесь не решает и так уж волноваться не имеет смысла.

– Она говорит на языке духов, – констатировал сторож. – Читает все надписи. – Кривое колечко полетело прямо в лицо Нифель.

– Как – на языке духов? – закашлялась она, отодвигаясь. – Мне кажется, я говорю на русском!

– С единорогом-то? – нервно хохотнул Аким. – Конечно! Ведь все единороги говорят на русском! – Видя, что доверчивая землянка всему готова поверить, он закатил глаза. – Это шутка! Ты пользуешься знаниями духа, не силой, но знаниями, а это не помешает тебе на Земле прожить нормальную жизнь! Там нет илийцев и илийских надписей. Дух неопределённости никак себя не проявляет, его словно и нет совсем! Надо просто сказать Маяку, что ты хочешь на Землю! Говори же! Это для твоего блага! Я настаиваю! Говори!

Нифель, однако, совсем не хотела на Землю. Ей было страшно от одной только мысли о том, чтобы вернуться. Чёрная морда Фьёра так и стояла перед глазами. Но под строгим взглядом капитана она, принудив себя, тихо произнесла:

– Хочу на Землю.

Маяк, словно насмехаясь над её пожеланием, тут же отреагировал: плитки под белыми кроссовками девушки раздвинулись, и подошвами Нифель оказалась на земле.

– Ох! – всхлипнул в отчаянии Аким.

Тулу подавил смешок и закашлялся – изо рта его при этом полетели дымные колечки, причём идеально круглые.

– Предлагаю проверить кота, а потом снова к вам вернёмся, – решил Аким.

Но с котом вышло совсем плохо: знаки быстро, с низким пением, сложились в надпись: «Пропасть, второй этаж, северо-запад, третий дом на улице Шеле».

Сторож хрипло засмеялся, даже выронил трубку изо рта, поймал и прыснул снова:

– Ай да Маяк! Ну и порадовал! Послал бы уж сразу к чёрту!

Аким густо покраснел.

– Предлагаю… Проверить лампочку! Мне кажется, лампочка перегорела, – окончательно отстранившись от дел, произнёс он, взял кота, корзину и вышел, хлопнув дверью. Слова его можно было перевести так: «Я не могу брать на себя такую ответственность. Решайте сами».

– Да, проверим! – согласился сторож. – Вы думайте, решайте! Если не учитывать, что работать придётся на Порядок, этого старого злодея, – то работа просто золотая! Но Ёся вносит в неё свой дух, – прощально пояснил Тулу и вышел следом, прикрыв дверь. Вместе с ним ушёл и густой запах табака.

Нифель, задышав свободней, прислушалась: зазвенели под шипами на пограничных сапогах железные ступеньки внешней лестницы, но лампочка больше не обсуждалась.

– Я ужасно проголодался, – послышался высокий голос Акима. – Немедленно брось свои шутки и угости меня ужином!

– Пойдём к вулей ладье! – согласился Тулу. – Уже жарится барашек, завтра будет славный пир, если они вернутся! А если не вернутся – всё равно будет пир, помин по смелым их душам! Я притащил туда семь бочек великолепного пива и пять бутылей этого мерзкого их арака.