Дом отважных трусишек

- Сегодня, за час до обеда, пойдешь на разбор. В тот же кабинет на втором этаже, где была. Помнишь?

- Помню, - ответила Надя, а Галя-Цибуля перестала массировать свою ногу выше аппарата и сказала медсестре:

- Ермакова уже была на разборе, зачем же опять?

- Значит, еe нужно посмотреть ещe раз, - ответила сестра.

- Тебя, наверное, хотят показать кому-нибудь из приезжих врачей до операции, - предположила Варя. - Мы же все оперированные.

Надя уже не боялась разбора: пусть смотрят, если нужно.

Ровно за час до обеда она пошла на второй этаж, в кабинет, где была три недели назад. Вошла в приeмную перед кабинетом, а в ней никого. Уж не напутала ли сестра; в прошлый раз столько ребят было! Чтобы не терять время, Надя всe же разделась и стала ждать врачей в майке и трусиках. Тут пришла в приeмную уже знакомая ей медсестра с длинными, красивыми ногами и рассмеялась, увидя Надю в таком виде:

- Одевайся скорее и идeм!

Надя торопливо надела носки, тапочки и пошла за сестрой по длинному, изгибающемуся, как змея, коридору. Сердце у неe застучало часто-часто:

"Куда это еe ведут?"

Медсестра с Надей спустились вниз и пошли в главное здание. Там сестра тихонечко постучала в дверь с надписью: "Директор".

- Да, да, входите, - услышала Надя из-за двери уже знакомый ей голос главного доктора.

Они вошли, и главный доктор указал Наде на стул, но Надя продолжала стоять.

- Садись, садись, - приветливо сказал Кирилл Андреевич, - у нас будет большой и секретный разговор. - Сестра вышла, а он спросил Надю: - Ты что-нибудь читаешь сейчас в больнице?

- Читаю, - ответила Надя, удивляясь такому немедицинскому вопросу, - я взяла в библиотеке "Потешные сказки".

- Значит, ты любишь читать весeлое? - уточнил Кирилл Андреевич.

Надя засмеялась, а потом ответила:

- Мне и грустные книжки тоже нравятся, вроде "Дикой собаки Динго", и ещe героические.

- Тогда ты читала о Зое Космодемьянской и о молодогвардейцах? - снова спросил еe главный доктор.

- Читала. А "Молодую гвардию" я ещe в кино видела. Очень тяжeлый фильм. Они все там погибают.

- А ты могла бы выполнить такое же опасное задание, какое выполняли они?

- Флаги в занятом фашистами городе развесить? - спросила Надя.

- Ну, хотя бы флаги... - улыбнулся Кирилл Андреевич. - Ведь это было очень опасно и рискованно.

Надя подумала и покачала головой:

- Нет, я бы не пошла. Ведь они все быстро бегали, а я не могу. Меня тут же бы патруль поймал.

- А если бы у тебя были здоровые ноги? - спросил Кирилл Андреевич.

- Тогда конечно, - кивнула головой Надя, - Но ведь сейчас нет войны.

- А разве героические поступки можно совершать только в военное время? - серьeзно спросил еe главный доктор. - А космонавты? А исследователи Северного полюса?

- Я видела в Москве, на Речном вокзале, мальчика с медалью "За спасение утопающего", - припомнила Надя.

- Вот видишь, - обрадовался еe словам Кирилл Андреевич, - а есть и другие подвиги, о которых знают немногие, но пользу человечеству они приносят огромную. Один советский врач изобрeл сыворотку против тяжeлой, почти неизлечимой болезни и испытал еe на себе. К сожалению, он умер, но его ученики выяснили, что убило исследователя, и смогли сделать сыворотку, которая стала спасать людей.

- Как жалко, что он умер, - вздохнула Надя.

Кирилл Андреевич кивнул головой и нахмурил мохнатые брови. Его взгляд стал задумчивым и неподвижным. На большом лбу появились морщины. Должно быть, он думал о чeм-то важном. Морщины то углублялись, то мелели. Наконец главный доктор провeл по лбу рукой, и морщины исчезли. Он внимательно посмотрел на Надю и порывистым движением достал из ящика своего огромного письменного стола клеeнчатый пакет. Сверху пакета чeрными чернилами была написана Надина фамилия.

- Хочешь посмотреть рентгеновские снимки своих ног? - Кирилл Андреевич вынул из пакета четыре больших плeнки. - Посмотри их внимательно и скажи мне всe, что заметишь, вернее, даже то, что придeт тебе в голову.

Надя внимательно рассмотрела снимки, а что сказать доктору, не знала.

Но главный доктор наблюдал за ней и ждал ответа. И Надя решилась:

- Кривизна у меня в ногах одинаковая: какая на левой, такая и на правой.

- Умница, - похвалил еe доктор. - А теперь бери карандаш, и давай займемся с тобой арифметикой. - Он сунул Наде длинный, остро заточенный карандаш. - Пиши! На заживление оперированного бедра уходит три месяца.

Надя записала: "Три месяца".

- А у тебя искривлены оба бедра. Причeм через три месяца следующую операцию делать нельзя. Отдых нужен, да и часто вводить в организм наркоз не полагается. Надо ждать полгода. Что же у нас получается? Сколько мы пролечим с тобой два бедра?

- Ровно год.

- Правильно. На исправление бeдер у нас уйдeт год. И ещe год на исправление голеней.

- Значит, я буду здорова через два года? - обрадовалась Надя.