Дом Павлова

Немецко-фашистское командование, имевшее возможность предотвратить катастрофу, не вняло здравому смыслу. Ультиматум был отвергнут.

Утром десятого января, в восемь часов пять минут, на гитлеровцев снова обрушился шквал артиллерийского огня, обрушились удары бомбардировочной и штурмовой авиации.

Пятьдесят пять минут длилась эта небывалая по своей силе артиллерийская и авиационная подготовка.

Ровно в девять советская пехота, поддержанная танками, перешла в атаку.

Шестьдесят вторая армия, в которую входила Тринадцатая гвардейская стрелковая дивизия, тоже перешла в наступление. Гитлеровцев стали выбивать из развалин, отвоевывая квартал за кварталом. Противник оказывал сильное сопротивление. Особенно упорно держался он в районе заводов.

Сорок второй полк Елина к этому времени перевели в поселок завода «Красный Октябрь», и здесь он две недели вел тяжелые бои.

Очень трудным был штурм «дома со скворешней» — так его назвали из-за причудливого мезонина. Пулеметчик засел в теремке и не давал поднять головы. Фашисты упорно обороняли этот дом, а в одном месте даже отрезали горстку наших людей. На помощь к ним не пробраться: подступы простреливал снайпер. Но более опасным оказался пулеметчик в «скворешне». Два или три связных не прошли и половины пути…

Тогда Дорохов — он возглавлял штурм этого дома — обратился к Воедило:

— Ну, Коля, наберись храбрости… — Тяжело мне тебя посылать, а надо!

И снова этот бесстрашный парень — уже в который раз! — проявил сноровистую солдатскую смекалку.

Выследив, откуда бьет снайпер, Воедило, тесно прижимаясь к стене, пополз. Главное теперь — быть по отношению к снайперу в мертвом пространстве. Это ему удалось. Он сумел незамеченным пробраться сквозь расположение противника к тем, кто был отрезан. Передав приказ Дорохова — держаться! — и выяснив обстановку, связной ползком же пустился в обратный путь. Вернулся он весь в поту, хотя на дворе стояла зима…

— Ваше задание выполнил, товарищ старший лейтенант, — доложил он, тяжело сопя. — Ребята закрепились, ждут помощи… А снайпер — вон в том окне, — добавил он словно между прочим.

Золото, а не парень! Дорохов готов был его расцеловать.

Меткий бросок гранаты в окно, где Воедило высмотрел снайпера, и уже можно двигаться дальше. Еще один смелый рывок вперед — и вот уже этот дом, с шаткой лесенкой, ведущей в «скворешню»… Здесь у Дорохова с вражеским пулеметчиком дошло до рукопашной…

За этот бой он получил орден Красной Звезды. А в армейской газете появилась заметка, которая так и называлась: «Храбро дрался Алексей Дорохов».

Две недели воевал сорок второй полк в развалинах рабочего поселка завода «Красный Октябрь». То были тяжелые кровопролитные бои. Из участников обороны Дома Павлова в эти дни получили ранения Афанасьев, Рамазанов, Свирин…

Именно здесь, в районе заводского поселка, был осуществлен замысел советского командования — встречными ударами с запада и с востока расчленить окруженную группировку на два части.

Рано утром 26 января, без артиллерийской подготовки, советские армии перешли в новое наступление. С запада двигались два армии — двадцать первая генерала И. М. Чистякова и шестьдесят пятая генерала П. И. Батова, а им навстречу, с востока — шестьдесят вторая генерала В. И. Чуйкова.

Противник, как упорно он ни сопротивлялся, выдержать ударов советских войск не мог.

Соединение двух фронтов произошло в половине десятого утра. Полк Елина встретился с одним из гвардейских полков армии Чистякова. Гвардейцы Родимцева передали представителям этой части алое знамя, на котором написано: «В знак встречи 26.1,1943 года».

Гитлеровцы сдавались теперь в плен целыми полками и дивизиями. Но в районе рабочего поселка завода «Красный Октябрь» фашисты продолжали ожесточенно драться.

Тридцатого января, накануне того дня, когда в городе прекратились бои, разрывная пуля перебила ногу командиру батальона Виктору Дронову, и он навсегда оставил свой третий батальон, которым командовал десять трудных месяцев войны.

И вот враг разгромлен.

Замолкла канонада. И непривычная тишина настала в Сталинграде.

Из заводского поселка на прежний свой участок — в район сгоревшей мельницы и Дома Павлова — вернулся сорок второй полк.

Похоронили погибших товарищей — им вырыли братскую могилу тут же на площади, недалеко от легендарного дома солдатской славы.

Подобрали разбросанные повсюду снаряды, разминировали улицы и пустыри. Тяжелая и опасная работа — она вызвала новые жертвы. Именно тогда трагически погиб славный командир бесстрашных саперов Василий Гусев. Тяжело был ранен — потерял ногу — секретарь партбюро полка Николай Капралов…

В эти же дни по местам недавних жестоких боев прошли люди с кистями и ведерками краски. На огромной стене вдоль набережной Волги чья-то рука вывела:

«Здесь стояли насмерть гвардейцы Родимцева».

Немного поодаль появилась вторая надпись:

«Выстояв — мы победили смерть».

А на стенах дома, изрешеченного пулями, пробитого снарядами, обожженного пламенем, та же рука написала: