Дом пяти (СИ)

Молодое сердце всё медленнее нагнетало кровь в ее жилах. Вальяжная бледность обретала болезненный оттенок. В последний раз, когда Эльза чувствовала себя настолько непоправимо было в момент ее подростковой перестройки организма. То было лишь физическое недомогание, а теперь к ней ещё присоединилась душевная опустошенность. Потерять всех близких в один день и без шанса обменяться с ними последними словам, всё равно что получить со всего размаху нож в спину от рук своенравной судьбы.

Девушка осторожно избавилась от белой простыни. Взору открылась ночная рубашка немного запачканная кровью в области талии. Эльза мягко провела пальцами по ране, тупая боль окутала её живот, но всё еще позволяла ей принять сидячее положение.

Белые космы рассыпались по ее узкой спине, и кожу головы атаковала неприятная боль. Разенграффе сморщилась и погрузила пальцы рук в засаленные корни волос, поделывая массажные движения.

Дверь в этот самый момент медленно и без единого звука открылась. Из темноты возникла длинная фигура мужчины в плотных одеяниях. Он секунду постоял неуверенный в следующем шаге. Но все равно вошел внутрь.

— Владыка, — Эльза выпрямилась и пожалела о содеянном, когда острая боль вонзилась в живот.

Джек не обратил внимание, то есть пытался сделать вид, что жалкое состояние девушки не отдалось в нем чувством вины.

— Сегодня я повел себя грубо, холодно отнесясь к смерти ваших близких. Агнарр был моим самым лучшим воином, советником и просто товарищем, — грустно добавил король.

Сейчас вампиру, ставшей сиротой, загадочно-привлекательная внешность Повелителя казалось мягкой, а сам он уязвимым.

— Я вас не виню, — вежливо произнесла Эльза, когда Владыка, не задумываясь, сел на край кровати у ее ног. Его ладонь лежала так близко к ним.

— Когда-то мне довелось познакомиться на одном из светских ужинов с вашей матерью, — светлые воспоминания заставили приподняться уголки чувственных губ короля. Эльза наблюдала за ним завороженная, — прелестней женщины не найти. Общение с ней придавало мне чувство легкости и откровенности. Она умела направлять разговор в нужное русло. Умела создавать вокруг ощущение уюта и комфорта одним лишь своим голосом.

Разенграффе заметила, как король охотно вспоминает о её матери, как невольно улыбается, когда рисует перед глазами её образ.

— Агнарру очень повезло иметь в женах столь прекрасную женщину. А дочери его родились не менее хорошенькими, — тут глубокий взор короля обратился в сторону Эльзы, от чего она смутилась, мотнув голову к окну и скрывая опухшие глаза. — Я никогда не встречал вашу сестру Анну. Но чувствую, что она была такой же девушкой, чьего рождения не была достойна наша земля.

Слезы старшей дочери Агнарра снова стали падать на хрустящее постельное белье, а руки безжизненно лежать на коленях. Король придвинулся ближе очень аккуратно, выискивая место, где бы не задеть её ноги своим твердым телом. Его широкая ладонь смогла обхватить обе руки Эльзы.

Лунное сияние объяло обоих вампиров. И Эльза продолжала смотреть куда угодно, только не на короля.

— Вы лишились дома по моей вине. Ваш король не смог уберечь своих поданных. Долгие годы мирной жизни ослабли мою интуицию, ослабли мою готовность к войне. И тут она… — настала долгая пауза. — Бесконечность буду винить себя, если вы откажетесь от моего протектората. Не хочу, чтобы род такой прелестной семьи Разенграффе прервался на вас. Дайте мне возможность сдержать обещанное мною слово вашему отцу. Он доверил мне защиту вашей семьи. Я уже нарушил половину своей клятвы, так позвольте сдержать оставшуюся.

Эльза не верила ушам. Не верила в происходящее. Образ безрадостного и жестокого правителя медленно рушился в ее представлениях после стольких слов, требующих горячих чувств, рвения защитить.

— Я… Уже окружена теми, кто хочет защитить меня, — растерянно произнесла Эльза, медленно освобождая свои руки от хватки короля.

— Так позвольте мне вступить в их ряды. Разрешите мне укрыть вас от опасности, не более. Надвигается война похуже этой. И если вы будете рядом со мной, то мне будет легче сдержать слово, данное вашему отцу. Только дайте мне сдержать клятву.

Тут Разенграффе передернуло. В голову прокралась безотрадная мысль. Весь этот жалобный спектакль нужен был, чтобы она согласилась на его просьбы, чтобы он смог успокоить свою, наконец, проснувшуюся совесть, смог сохранить репутацию идеального правителя.

Образ бесчувственного короля снова вернулся к ней. Эльза отстраненно взглянула на него, больше не желая слушать его.

— Стоило защитить моего отца, так бы вы не обременяли себя данной ему клятвой. Поверьте, мои друзья позаботятся обо меня лучше, чем вы, позволивший погибнуть большому количеству вампиров. Хорошо вы сыграли роль обеспокоенного короля.

Эльза запнулась, пожалела о сказанном. Ведь только что она обвинила собственного господина, грубо высказалась в его адрес. Сейчас он выглядел куда угрюмей, чем когда смотрел на Бенджамина в ту неприятную ночь в зимнем саду академии. А ведь он её тогда спас от изнасилования. И это её спасибо?