Дом под саваном

— Успокойся, — выпалила я, едва сдерживая слезы и не желая слушать его стенания. Нанятая карета ждала нас у ворот гостиницы; мы отправились домой в Сохо.

— Что ты собираешься делать? — спросил наконец Алекзендер.

— Не знаю.

Я разглядывала через окно грязные многолюдные улицы с нищими и проститутками.

— Я не хочу идти в армию, — сказал Алекзендер.

Я промолчала.

— Может быть, Майкл поможет нам. В конце концов, он наш сводный брат.

Я посмотрела на него. Он покраснел.

— Я… это была просто мысль…

— И весьма плохая.

Я снова уставилась в окно.

— К тому же абсолютно нереалистичная.

Через несколько мгновений Алекзендер произнес:

— Тебе не о чем волноваться. Ты скоро выйдешь замуж, и твои проблемы будут решены. А что делать мне? Как я буду зарабатывать на жизнь? Я не знаю, что мне делать.

— Хотела бы я знать, кто женится на внебрачной дочери английского джентльмена и французской эмигрантки без наследства и общественного положения, — сказала я ядовитым тоном. — Пожалуйста, говори разумные вещи, Алекзендер, или молчи.

Мы добрались до дома, не раскрывая ртов. Вскоре пришло время обеда; мы ели в тишине рыбу, курицу, баранину. Над камином в обшитой деревом столовой висел портрет улыбающегося отца; ироничная усмешка, тронувшая его губы, казалась сейчас более заметной, чем прежде.

— Возможно, завтра здесь уже будет Майкл, — сказал Алекзендер.

Я молчала.

— Возможно, он окажется славным малым.

Пробили часы, и все стихло.

— Возможно, я попрошу его помочь нам.

— Если ты еще раз произнесешь слово «возможно», Алекзендер…

Я замолчала — в комнату вошел лакей.

— Что такое, Джон?

— К вам пришел джентльмен, мисс. Он вручил мне свою визитку и письмо для вас. Я провел его в библиотеку.

Я взяла визитку и письмо с подноса.

— Майкл? — тотчас спросил Алекзендер.

— Нет, это не Майкл.

Я уставилась на визитку. Фамилия гостя ничего мне не говорила.

— Я никогда не слышала об этом джентльмене, Джон.

— Может быть, письмо, мисс…

— Не в моих правилах принимать незнакомцев, являющихся с рекомендательным письмом.

— Позволь мне увидеться с ним, — сказал Алекзендер, вставая. — Я узнаю, что ему нужно. Может быть, это кредитор.

— Извините, сэр, — смутился лакей, — он показался мне джентльменом.

— Тем не менее…

— Погоди, — сказала я и вскрыла письмо. На нем значился адрес: «Нью-Сквер, отель «Линкольн», сэр Чарльз Стоуэлл». Подпись, стоявшая внизу, принадлежала сэру Чарльзу Стоуэллу.

«Дорогая мисс Флери, — писал сэр Чарльз, — извините, что я лишь с помощью этого письма представляю вам моего уважаемого клиента, мистера Акселя Брэндсона. Мистер Брэндсон, проживающий в Вене, неоднократно посещал нашу страну и лично известен мне. Он также познакомился с вашим отцом во время своего предыдущего приезда в Лондон. Узнав о постигшем Вас несчастье, мистер Брэндсон пожелал принести свои соболезнования. Помня о Вашем теперешнем положении, я счел целесообразным организовать Вашу встречу. Я предложил выступить в качестве посредника, но ввиду большой занятости мистера Брэндсона нам не удалось найти более подходящее время. Надеюсь, что это письмо послужит достаточной рекомендацией. Заверяю Вас в прекрасном общественном статусе мистера Брэндсона и его безупречной репутации джентльмена. Остаюсь Вашим…»

Я подняла голову. Лакей все еще ждал.

— Передайте мистеру Брэндсону, Джон, что я встречусь с ним через несколько минут.

— Хорошо, мисс, — лакей удалился.

— Кто это? — тотчас спросил Алекзендер.

Я протянула письмо брату.

— Но что ему надо? — удивленно спросил он, прочитав послание. — Не понимаю.

Но я помнила выражение темных глаз сэра Чарльза, знавшего о моем теперешнем положении и социальном статусе, и решила, что все отлично понимаю. Я встала, стараясь сдержать злость. Сэр Чарльз, очевидно, действовал из лучших побуждений. Я сама сказала ему, что не намерена становиться гувернанткой, и он мог интерпретировать мои слова только одним образом. Что остается женщине в моем положении, если она не желает быть гувернанткой? Она может только выйти замуж. Однако судьба отказывала мне даже в этом — человек с положением не захочет взять меня в жены.

— Ты уверена, что готова встретиться с ним наедине? — с беспокойством в голосе спросил Алекзендер. — Лучше мне пойти с тобой. Этот человек — иностранец.

— Как и мама, — напомнила я брату, — и большинство ее друзей. Нет, я приму его одна.

— А это прилично?

— Вероятно, нет, но сейчас это не имеет для меня значения.

Я вышла в коридор. Я испытывала невольную злость, уязвленная гордость обжигала мне душу вопреки всем доводам рассудка. В момент ярости я пожелала, чтобы мистер Брэндсон и сэр Чарльз Стоуэлл провалились в ад. Я была полна решимости не повторять ошибку моей матери, в каких бы лондонских мансардах мне не пришлось жить.

Решительными шагами я пересекла холл, повернула ручку двери, ведущей в гостиную, и с высоко поднятой головой вошла в комнату. Мои щеки горели, кулаки были стиснуты, как перед схваткой.

— Мисс Флери? — сказал гость, резко повернувшись ко мне. — Здравствуйте.