Дом последней надежды

…и вторая голова отвалилась, а женщина упала замертво, на глазах прямо превратившись в скелет.

Идти страшно.

И шепчет голосок, что я ведь все равно собираюсь покинуть город, так стоит ли затевать мышиную возню? Матушка не последует за мной… или…

…в деревеньке одной стали пропадать дети. На день. На два. И возвращались они, уверенные, что возвращаются в тот же день, как и ушли из дому.

Их проверял староста.

И жрец местного храма.

…исиго приглашенный, который ушел к реке, а вернулся оттуда с девушкой невиданной красоты. Лицо ее было бело и кругло, а глаза подобны синей воде…

Во всех этих историях есть нечто или некто иного мира, но я и без записок знала, что там, в проклятом городе, нас ждет существо нечеловеческой природы.

Значит…

…читать.

Для человека, не способного видеть, эти истории — единственный источник информации.

…исиго попросил жреца соединить его с красавицей, которую назвал Кокури, узами брака, и когда освященная вода коснулась лба и губ девушки, то та закричала.

И обратилась в черную птицу с тремя клювами.

А колдун набросил на клювы серебряную нить. Птица билась, рвалась, но колдун был сильнее, и когда ослабла она, то сунул в главный клюв руку и вытащил оттуда семь детских душ…

Я читала до рассвета.

Я раскладывала свитки, пытаясь обнаружить в них хоть какую-то систему, но безуспешно. Это просто истории, когда-то жуткие, порой смешные, иногда совершенно не вызывающие доверия.

Люди.

Чудовища.

И люди-чудовища, которые притворялись кем-то, пока хитрый колдун, или же жрец благочестивый, или кто-то иной не раскрывал их истинную суть.

Тварь, пожирающая имена.

И собиратель теней.

Семихвостая лиса, которая норовит поиграть в человека и порой так заигрывается, что на годы забывает об истинной своей сути. А потом однажды вспоминает и уходит… хорошо, если просто уходит.

Лисы коварны.

И кровь любят.

Нет, не про лис речь…

Надо искать что-то похожее. Как тот пропавший корабль или деревня, куда спустился туман, а когда отступил, оказалось, что в деревне не осталось живого, ни людей, ни коров, ни даже кур, кроме черного петуха, которого жители соседней деревни побили камнями, что, подозреваю, было разумно с их стороны.

И вот еще сомнительная история, но… в некоем городе, название которого утеряно, жил могучий исиго, которого боялся сам Император. Исиго был стар и богат, и потому полагал, что все в его власти.

Любовь к молодой красавице.

Разлука ее с возлюбленным, ибо родители не стали слушать бедолагу. Зачем им нищий, если колдун заплатил выкуп золотом? Свадьба…

И счастливая мать отправляется навестить дочь, как водится, но дом колдуна пуст. Ни слуг. Ни самого. Ни невесты, от которой осталось лишь кимоно сливового цвета и порванный браслет…

Поиски.

Отчаяние…

Несчастный влюбленный, взявший браслет и…

…безумие.

Он убил тех, кого полагал виновными в разлуке, а после вскрыл себе живот и, умирая, все повторял, что скоро придет…

Куда?

К кому?

Ах, до чего мало информации… и не подобные ли случаи пытался отыскать молодой чиновник? Что имеем, если подытожить? Появляется нечто или некто, способное уничтожить все, скажем так, биологические объекты. Оно не делает различий между разумным и неразумным.

И о чем это говорит?

Пока ни о чем… далее оно не уходит, но превращается в существо или, как в последнем случае, некий предмет…

…и сводит нового владельца с ума.

Почему?

Или… это способ охоты? Нет, логичнее было бы дождаться, когда предмет перенесут на новое место, где есть еда. А убийство… кровь… не тот почерк. И… что первично? Безумие или туман?

И связаны ли они вообще?

Скорее всего, связаны, поскольку во всех трех случаях имело место сначала исчезновение, а затем появление некоего объекта. Слишком много, чтобы считать это совпадением. Жаль, больше таких историй нет… определенно, он должен был бы прийти к аналогичным выводам.

Слишком мало я знаю.

Слишком…

Затылка коснулась призрачная рука, и я провалилась в сон.

ГЛАВА 43

Или не совсем сон?

Я стояла на берегу. Знакомом таком берегу. Серое море. Серые камни. Небо тоже серое, измятое. Солнце с трудом пробивается сквозь эту серость.

Дорога.

Каменистая и бугристая, отражением неба.

Я иду.

Идти тяжело. Воздух вязкий, сквозь него приходится продавливаться. А тень городской стены словно отодвигается с каждым шагом. И я останавливаюсь. Здесь и дышать-то получается с трудом.

Главное, не забыть, что это сон.

Ненастоящее.

Смех.

И девушка в белом погребальном фурисодэ. Его рукава столь длинны, что касаются земли. А ветер тревожит тонкие ленточки в волосах.

Она улыбается.

Идти не обязательно.

Зачем мне? Пусть мужчины ищут пути, им нужна война и нужна победа, ведь без сражений леденеет кровь, а старость подступает ближе. Им кажется, что пока они способны удержать в руках меч, то и бессмертны. А женщины… женщины подобны вишни цветам.

Их жизнь — мгновение.

Так стоит ли…

Стоит. Мне удается выдержать взгляд богини. И я отвечаю ей поклоном, ибо так будет вежливо. А она смеется, и от смеха небо дрожит, а дорога сама ложится под ноги. И мы идем.

Я знаю, что мне дозволено смотреть, но и только.

Она не станет вмешиваться.

Пускай.

Вот и город.