Дом правительства

Второго марта 1930 года Сталин обвинил «зазнавшихся» чиновников в головокружении от успехов. В июне Голощекин обвинил своих подчиненных в «непонимании линии партии». Темпы коллективизации по округам говорили сами за себя: «В Алма-Атинском в январе было 17 проц., а в апреле – 63,7 проц. (смех); в Петропавловском в январе было 38 проц., а в апреле – 73,6, в Семипалатинском – 18 и 40 проц. – тут более божеский подход (смех)». Самые высокие темпы были зафиксированы в районах кочевого животноводства. В Челкаре, где отбывала ссылку Татьяна Мягкова, коллективизировали 85 % хозяйств. «У нас есть очень большая большевистская тревога, – сказал Голощекин, закрывая июньскую партконференцию в Алма-Ате. – Есть тревога, но нет паники». Делегаты постановили «издать на русском и казахском языках все труды тов. Голощекина (аплодисменты)», а «организующемуся в гор. Алма-Ате коммунистическому университету присвоить название Казахский коммунистический университет имени т. Голощекина (аплодисменты)». Голощекин пошутил, что у него может вскружиться голова, но «голоса с места» заверили его в том, что не может. «У вас не вскружится, – сказали они. – Вы достойны этого!»[919]

Кампания возобновилась в конце лета и продолжалась вплоть до полной коллективизации оставшихся в живых крестьян и животноводов. В феврале 1931 года Голощекин объявил о начале нового периода в истории перехода от полуфеодальных отношений к социалистическим.

В подходе к Казахстану мы часто писали: «исходя из особенностей Казахстана». Другими словами, разрешение задач, поставленных партией, задевало нас одним крылом. А сейчас? Сейчас не то. Сейчас решения абсолютно, целиком и полностью захватывают Казахстан не одним крылом, а целиком. Сохранились ли у нас особенности и отсталость? Сохранились, но не они уже превалируют, не они господствуют[920].

Некоторые чиновники не сразу поняли, о чем идет речь. «Мы имеем в настоящую хлебозаготовительную кампанию новое явление, – писал Голощекин осенью, – это боязнь перегибов». Специальная телеграмма крайкома обязала все окружкомы реабилитировать работников, наказанных по партийной линии за «неизбежные для успеха хлебозаготовок» перегибы. «Окружкомы обязаны обеспечить полное выполнение плана без трусости за ответственность». Голодная смерть производителей не могла служить оправданием. Согласно спецсправке секретно-политического отдела ОГПУ:

По совершенно не полным данным, с декабря 1931 по 10 марта 1932 г. зарегистрировано 1219 голодных смертей и до 4304 случаев опухания от голода[921].

В. А. Каруцкий. Предоставлено А. Г. Тепляковым

За сбор полных данных, а также за арест и депортацию кулаков и подавление восстаний отвечало Полномочное представительство ОГПУ в Казахстане. Формально его возглавлял В. А. Каруцкий, но большую часть работы выполнял Сергей Миронов (Король). В Казахстан он прибыл в августе 1931 года вместе с Агнессой Аргиропуло (после их бегства из Ростова и похода по московским магазинам). По воспоминаниям Агнессы: