Дом правительства

Судьба не была снисходительна к ней и в последние годы жизни. Реабилитация, произошедшая в 1955 г., дала ей безбедное существование, квартиру в Москве, возможность снимать дачу в Подмосковье, о чем она всегда мечтала. Но любимые ее близкие все были в могилах, к тому же безвестных. Была дочь, но не любящая, раздражительная и невнимательная.

Уже инвалидом мыкалась она в Москве, с помощью друзей снимая квартиры, пока Академия наук не выделила ей как вдове академика комнату в коммунальной квартире. Мама стала жить со сменявшими друг друга домработницами, которые по мере сил и совести немножко ее обирали. Академические власти почему-то сочли ее душевнобольной и вскоре заменили ей комнату однокомнатной квартирой, куда в 1961 г., нисколько того не желая, перебралась и я с дочкой, ибо маме до кончины оставалось уже только три года, она перенесла еще два инсульта, и никто не хотел быть с ней постоянно, а без этого она уже не могла жить.

И начались три года наших мук, описывать которые, конечно же, не стоит, они понятны всякому. Лишь несколько слов о маме. До самого конца она совершенно прямо, не горбясь сидела в своем самом простом, за десять рублей купленном дачном кресле из металлических трубок с натянутым на них полотном, в котором я возила ее по комнате. Неверные, нечеткие движения теперь совершенно гладкой мальчиковой, как говорил ей отец, руки, с трудом подносящей ко рту и неизменно проливающей с жадностью поглощаемую пищу. Главное занятие – чтение, но только того, что было когда-то читано. Иногда, глядя на маму сзади, я видела, что спина ее вдруг начинает дрожать и сотрясаться. Внезапные бурные рыдания, возникавшие при чтении чего-то памятного ей, а чаще – когда она слушала музыку (когда из репродуктора лилась сладкозвучная ария Лакмэ «Куда спешит младая дочь пария одна…», мама, как ни старалась, не могла удержать всхлипываний, переходивших почти что в вой)[1912].

Во время войны Анна Шатерникова нашла Светлану и рассказала ей о своем двадцатилетнем романе с ее отцом. Они подружились. Анна жила в коммунальной квартире с мужем, которого не любила, и сыном Всемиром, который рано умер. Она получала персональную пенсию, подрабатывала в райкоме, была активной общественницей и очень гордилась дореволюционным партстажем. После XX съезда ее навестил человек, сидевший с Осинским в одной камере, но она не рассказала об этом Светлане, потому что та не была членом партии. В конце жизни она провела какое-то время в психиатрической больнице. Однажды Анна сказала Светлане, что у нее осталось три желания: чтобы кто-то из близких держал ее руку, когда она будет умирать, чтобы на похоронах кто-нибудь сказал несколько слов и чтобы за ее могилой ухаживали. Она умерла в больнице, немного не дожив до девяноста. Светлане не удалось узнать, где она похоронена. Но она получила письма отца, которые Анна хранила в течение сорока лет[1913].

Анна Шатерникова Предоставлено Еленой Симаковой