Дом правительства

Дворец Советов не был построен. Во время войны каркас разобрали. В 1960 году котлован стал бассейном. В 1990-е был восстановлен храм Христа Спасителя. Площадь перед Домом правительства вновь стала Болотной.

Русская революция кончилась там же, где началась, – в болоте накануне конца. По мере того как советский мир рушился – среди пожаров, землетрясений, падающих звезд и восставших народов, – люди становились все более разговорчивыми, вспыльчивыми и задумчивыми. Как писал Цельс о конце другой старой эры: «Есть многие, кто, не имея имени, с великой легкостью и при малейшем случае, в храмах или вне их, жестами и поступками изображают божественное вдохновение». Каждый чем-нибудь грозил и что-нибудь обещал, и «к этим посулам добавлялись странные, дикие и непонятные слова, в коих ни один разумный человек не отыщет смысла, ибо столь темны они, что смысла в них нет вовсе». Мормоны, баптисты, Сатья Саи Баба, баба Ванга и Аум Синрикё пришли издалека. Другие выросли на болоте. Церковь последнего завета пророка Виссариона, Великое Белое братство Марии Деви Христос и Богородичный центр блаженного Иоанна (Береславского) готовились к грядущему апокалипсису; Анатолий Кашпировский и Аллан Чумак исцеляли и «заряжали» страждущих; Сергей Мавроди гарантировал всеобщее обогащение, Павел Глоба и Михаил Левин предсказывали будущее; а Анатолий Фоменко отрицал существование прошлого[1915].

Последние дни XIX века кончились революцией. Последние дни XX века кончились как обычно. Лихорадка спала, пророки замолчали, жизнь на болоте возобновилась.

Один из самых величественных памятников той эпохи – роман Леонида Леонова «Пирамида», переосмысливший строительство социализма (и ранние романы Леонова) как шутку сатаны. Задуманный в 1940 году, когда Леоновы «неделю спали не раздеваясь, в ожидании ночного стука в дверь», он оставался незаконченным в 1994-м, когда вышло первое издание. За это время автор «Соти» и «Дороги на Океан» был признан и забыт как классик социалистического реализма, избран в Верховный совет и Академию наук, удостоен звания Героя социалистического труда и Заслуженного деятеля искусств, награжден Ленинской, Сталинской и Государственной премией и мысленно похоронен большинством читателей. В 1989 году он спросил болгарскую прорицательницу Вангу (к которой обращался не в первый раз) о судьбе своего нового романа, и она сказала, чтобы он издал его через три года. Он издал его через пять лет и вскоре умер в возрасте девяноста пяти лет. «Не рассчитывая в оставшиеся сроки завершить свою последнюю книгу, – писал он в предисловии, – автор принял совет друзей публиковать ее в нынешнем состоянии. Спешность решенья диктуется близостью самого грозного из всех когда-либо пережитых нами потрясений – вероисповедных, этнических и социальных – и уже заключительного для землян вообще. Событийная, все нарастающая жуть уходящего века позволяет истолковать его как вступление к возрастному эпилогу человечества: стареют и звезды»[1916].

Михаил Горбачев в гостях у Леонида Леонова в день его девяностолетия Предоставлено Н. А. Макаровым

«Пирамида» задумана как эпитафия ложному апокалипсису накануне подлинного. Действие происходит осенью 1940 года и в недалеком от него будущем, в которое повествователя по имени Леонид Леонов сопровождает череда не всегда надежных проводников.

В 1935 году Горький писал Леонову о «Дороге на Океан»: «Над всей сюжетной линией весьма чувствуется мрачная и злая тень Достоевского». В 1971 году Леонов писал одному из друзей о новом романе: «Мы с Ф. М. стоим по обеим сторонам подразумеваемого исторического хребта. Все, чего так пугался он, я имею честь наблюдать нынче воочию». В 1990-е Леонов и один из центральных персонажей «Пирамиды», отец Матвей, соглашаются с Достоевским о смысле катастрофы: «Не в том ли заключалось историческое предназначенье России, чтобы с высот тысячелетнего величия и на глазах у человечества рухнуть наземь и тем самым собственным примером предостеречь грядущие поколения от повторных затей учинить на земле без Христа и гения райскую житуху?»[1917]

В леоновской «Соти» коммунизм был огнями далеких зданий, которые привиделись начальнику строительства. В «Дороге на Океан» он был чудесным городом, по которому гуляют путешественники из настоящего. В «Пирамиде» он – до поры до времени – скрыт за воротами секретной стройки. Сын отца Матвея, Вадим, входит туда с помощью таинственного «товарища Вергилия».