Дом раненых сердец

– Нет, не стал. Иначе о его успехах стало бы известно нашему сообществу, – ответил мужчина.

– Понятно.

– Я ответил на все ваши вопросы, Татьяна Александровна? – спросил Красильников.

– Да, спасибо вам большое, Арсений Константинович, – сказала я, вставая. – Всего вам доброго.

– До свидания.

Я вышла из медицинского учреждения.

Итак, что же я узнала? Что некий Аркадий Битников, специалист по лечению наркологической зависимости, уволился и перешел на работу в только что открывшийся Консультационно-лечебный центр, уговорив еще несколько врачей и медсестру последовать его примеру. Понятно, что во главу угла были поставлены деньги и научная карьера. Но, судя по рассказу Арсения Красильникова, карьера выдающегося ученого у Аркадия Битникова не задалась. Вполне вероятно, что и у двух других врачей, которых увел с собой Битников, а также и у медсестры дела обстояли подобным же образом. Может быть, даже самое низшее медицинское звено, а именно санитары, тоже были, так сказать, специально «выписаны» откуда-то из других клиник.

Предположим, существует какое-то лицо или даже группа лиц, ответственных за подбор кадров, которые необходимы для открывающегося медицинского учреждения. В принципе, ничего необычного в этом не было. Ведь профессиональные, хорошо зарекомендовавшие себя работники на дороге не валяются. Однако основной профиль Консультационно-лечебного центра не был связан с наркозависимыми пациентами. Исключения, по словам Арсения Красильникова, составляли онкологические пациенты, которым были необходимы препараты, содержащие наркотические компоненты. Тогда почему же упор при подборе медицинских кадров для центра делался именно на врачах, которые специализировались по теме наркологии? Кто бы мне помог прояснить этот вопрос? Так, а что, если обратиться за разъяснением к моему знакомому журналисту Даниилу Ляховецкому? Он зарекомендовал себя как специалист широкого профиля. Насколько я помню, Данька писал и о культуре, и о науке, и о спорте. Возможно, удастся напрячь его медицинской темой. Если не он сам, то вполне вероятно, что Даня подскажет мне, кто сможет мне помочь. Решено, звоню Ляховецкому.

Я набрала знакомый номер и, подождав, услышала раскатистое:

– Слушаю!

– Дань, привет. Это я, Татьяна.

– О, Таня, сколько лет, сколько зим! Совсем меня забыла. И не стыдно? – шутливо пожурил меня Ляховецкий.

– Стыдно, Дань, признаю. Но ты же знаешь мою работу: расследование за расследованием. Иногда даже без перерыва. Так что не ругай, – попросила я смиренным тоном.

– Да ладно, чего уж там. Я рад снова услышать твой голос.

– Слушай, Дань, – начала я, когда официальная часть разговора была исчерпана. – У меня к тебе есть вопрос, точнее, несколько вопросов. Ты ведь, кажется, одно время плотно занимался медицинской темой.

– Ну, было такое дело, – признался Ляховецкий.

О, как я попала в точку! Мое предположение оказалось верным.

– А что тебя интересует, Тань? – спросил Ляховецкий.

– Консультационно-лечебный центр, открытый года три или около того назад в Ноябрьском ущелье.

В трубке воцарилось молчание.

– Алло, Дань, ты на связи? – забеспокоилась я, подумав, что нас разъединили.

– Да, да, Тань. Слушай, я вот тут подумал… не телефонный это разговор. Если тебе очень надо, то…

– Очень надо, Данечка! Ты даже не представляешь себе, как надо! Просто позарез! От этого зависит мое расследование, которым я сейчас занимаюсь.

– Ну, тогда нам с тобой надо пересечься, – предложил Ляховецкий.

– Где тебе будет удобнее, Дань? – спросила я. – Называй место.

– Ты сейчас вообще где находишься? – спросил Ляховецкий.

– В центре, на углу Ленинской и Радищева, – ответила я.

– О, вот и отлично. Там недалеко есть одно кафе, очень уютное заведение под названием «Пестрый зонт». Я смогу быть там ну… примерно минут через сорок. Тебя это устроит?

– Спрашиваешь! Конечно, устроит. Жду тебя в кафе.

– Тогда до встречи.

– Пока, до встречи.

Я отключилась и пошла к своей машине. Мне потребовалось около десяти минут для того, чтобы доехать до «Пестрого зонта».

Я припарковала машину и вошла в кафе. Интерьер оправдывал свое название: стены этого заведения были разрисованы яркими, красочными зонтиками, а на столиках стояли миниатюрные зонтики в качестве подставок для салфеток. Посетителей в «Пестром зонте» было немного.

Я выбрала столик у окна. Ко мне почти сразу же подошла миловидная официантка и, приветливо улыбаясь, спросила:

– Что будете заказывать?

Девушка подала мне меню, и я выбрала салат из помидоров и огурцов с зеленью, суп-харчо, а на десерт – кофе и пирожное «Эстерхази» с грецкими орехами.

Заказ принесли довольно быстро, и когда я увидела в окно Даниила Ляховецкого, я уже расправилась с обедом и приступила к десерту.

– Еще раз здравствуй, Даня, – сказала я, когда журналист сел за мой столик. – Ты что-нибудь закажешь?

– Только кофе, – ответил Даниил и, подозвав официантку, сделал заказ.

Вскоре девушка поставила перед Ляховецким чашку с дымящимся напитком.

– Так что тебя, Тань, интересует? – сделав глоток, спросил Даниил.