Дом раненых сердец

– Как я уже сказала тебе по телефону, сейчас я занимаюсь расследованием. И на этом пути мне пришлось столкнуться с Консультационно-лечебным центром. Я съездила в это учреждение, пообщалась с заместителем главного врача, и у меня возникло такое чувство, что основной профиль этого центра, заявленный как оказание помощи онкологическим больным, мягко говоря, не соответствует действительности. Ну, то есть центр занимается еще и реабилитацией травм, и пластической хирургией, но центральное место принадлежит онкопациентам.

– А почему у тебя возникло такое чувство? – спросил Ляховецкий.

– Видишь ли, Дань, я изучила список врачей, которые работали в этом медицинском учреждении и, к своему удивлению, обнаружила, что среди них есть и те, которые ранее специализировались на лечении наркозависимых пациентов. Вот скажи мне, что им делать среди раковых больных? Кроме того, некоторые из этих докторов обладали научными степенями, представляешь? Помимо высшего медицинского персонала в центре работали и медсестры, а возможно, что и санитары. Я выяснила, где все эти медики работали до того, как перешли на работу в центр. Оказалось, что немалая их часть были сотрудниками Научно-исследовательского центра при кафедре психиатрии нашего медицинского университета. Я отправилась туда. И знаешь, Дань, что я там узнала? Что около трех лет назад, когда открылся этот Консультационно-лечебный центр, этих докторов туда персонально пригласили, пообещав высокие ставки и научную карьеру. И вот теперь скажи, какая научная карьера может быть при специфике данного центра, учитывая, что большинство пациентов там находятся с онкологическим диагнозом? Конечно, эти больные получают препараты с наркотическим компонентом в качестве обезболивающего. Но на них диссертацию не напишешь. И кроме того, как раз тогда, когда я начала заниматься своим расследованием, вокруг этого центра стали происходить подозрительные движения, события то есть. Что скажешь, Дань?

Ляховецкий постучал пальцами по столику и допил наполовину остывший кофе.

– Да, Тань… Ты знаешь, мне пришлось столкнуться с этим самым центром, чтоб ему…

– Даже так? Расскажи, Дань, – попросила я.

– Да тут даже и рассказывать-то не особенно хочется. Мутная какая-то история. Короче, так. Когда у нас открывался этот центр, я получил задание от своего шеф-редактора написать подробный отчет об этом событии. Ну, типа того, что главным спонсором этого медицинского заведения является очень состоятельный бизнесмен из Питера. И что благодаря его финансовой поддержке многие безнадежно больные получат квалифицированную и специализированную помощь. Кстати, этот самый бизнесмен как раз-таки и прибыл на открытие центра. Я не буду тебе, Тань, расписывать весь административный ажиотаж, все то неуемное рвение, которое всегда имеет место быть во время пребывания любой значимой «шишки». В принципе, все это можно было пропустить как неизбежное бахвальство и чинопочитание. Но мне удалось узнать то, после чего не то что писать об этом бизнесмене не захотелось, а возникло желание бежать от него куда подальше.

– Он, этот бизнесмен, что же, сам дьявол во плоти? – спросила я.

– Ты угадала, Тань. Вот прям точное определение, – кивнул Ляховецкий.

– Только не говори, что у него имеются рога и хвост, – попыталась я пошутить.

– Хуже, Тань, намного хуже. Этот тип очень богатый и обладает большой властью. Ну а что касается внешности, то даже внешне выглядит неприятно. Хмурый, злой. Даже перед нашим руководством не счел нужным спрятать свою личину. Хотя, а зачем? Ведь барин-то он.

– Но послушай, Дань, а почему этот бизнесмен решил открыть центр именно в Тарасове, в нашем городе? Что, он не мог проспонсировать подобное медицинское учреждение в славном городе Петра Первого? Должен быть какой-то очень веский аргумент, какая-то очень важная причина. Иначе как все это можно объяснить? – спросила я.

– Объясняется все это просто. Мне удалось узнать, что у этого питерского бизнесмена – спонсора центра – имеется дочь. Причем единственная дочь, по словам знающих людей, умница и красавица. Но, как и водится, очень избалованная, капризная, ни в чем не знающая отказа. Папа-бизнесмен исполнял и оплачивал все прихоти дочурки. Но, видно, ей все в конце концов приелось, и пустилась девушка во все тяжкие. Связалась с плохой компанией, в которой много чего было, а особенно наркотиков. И дочка стала закоренелой наркоманкой. Когда папа-бизнесмен об этом узнал, то развил бурную деятельность по излечению единственной наследницы от пагубного пристрастия. Но куда там! Не помогли ни самые именитые доктора, ни ясновидящие-экстрасенсы. Девушка лечилась в самых дорогих и престижных клиниках, но и там умудрялась получать вожделенную дозу. Не помогла даже суперкрутая охрана. И вот тогда, как я предполагаю, бизнесмен и обратился к специалистам, которые занимаются разработками препаратов, избавляющих от наркотической зависимости.

«А ведь Арсений Красильников говорил, что бывших наркоманов не бывает, – подумала я, – ремиссия сменяется обострением и возвратом к старому».