Дом с черной лентой

– Да. Но когда я вышла, то Ромка сидел один. Тимофей, так представился нам этот мужчина, стоял на улице и курил, когда мы вышли. Ромка у меня – парень шустрый и порой бывает болтливым сверх меры, – улыбнулась женщина. – Сын подбежал к Тимофею и говорит, указывая на меня: мол, вот моя мама. Так и познакомились. Тимофей нас до дому довез и так сына разговорил, что тот давай меня просить, чтобы я позвала дядю Тимофея к нам в гости. Так все и завертелось, – горько усмехнулась Селезнева и замолчала.

Официантка принесла заказ и ловко расставила все тарелочки и чашки-бокалы на столе.

– Он тогда показался мне таким милым и простецким парнем. – Вера Дмитриевна поковыряла вилкой в салате и принялась есть.

Она ела так аккуратно и, можно даже сказать, красиво, что Гуров невольно залюбовался ею.

– Что? – почувствовав его взгляд, Селезнева подняла глаза от тарелки.

– Я хотел бы повторить вопрос, – смутился Гуров. – Что в нем было особенного, в этом человеке, что заставило вас поверить ему?

– Ничего особенного, наверное. – Женщина задумчиво посмотрела куда-то за спину Льву Ивановичу. – Хотя нет, было в нем что-то неуловимо притягательное. Какие-то особые интонации в голосе. Когда он говорит с тобой, то невольно веришь всему. Взгляд мягкий, спокойный. Убедительный такой взгляд. Я, как кролик на удава, на него смотрела, когда он со мной заговаривал и прямо в глаза смотрел.

– Гипноз? – предположил Гуров.

– Нет-нет, не гипноз, но что-то другое, аура у него, что ли, какая-то особенная.

– Насколько я помню, вы довольно точно описали его внешность – высокий, сильный, но немного худощавый, серые глаза, темно-русые волосы. А какие-то особенные приметы на его теле были? Вы уж извините, что спрашиваю такие подробности.

– Я понимаю. На шее у него, вот в этом месте, была татуировка, – в некотором смущении ответила Вера Дмитриевна и показала, в каком именно месте был наколот рисунок. – Какие-то символы, похожие не то на китайские, не то на японские иероглифы. Я в таких тонкостях не разбираюсь.

– Вы воспроизвести их не сможете по памяти? – не надеясь на положительный ответ, поинтересовался Лев Иванович.

– Могу, – улыбнулась Вера Дмитриевна. – Память у меня хорошая пока что. А если честно, то Ромка у меня как-то на листочке нарисовал эти символы и спросил у Тимофея, что они означают. Так этот листочек где-то у него в столе и валяется.

– И что он ответил?

– Он сказал, что маленьким мальчикам рано еще интересоваться такими вещами. Сказал, что там неприличное слово написано. Хотя на самом деле… – Селезнева улыбнулась и, помолчав, продолжила: – На самом деле это оказалась только имитация иероглифов. Я вводила запрос в интернет, чисто из любопытства, но поисковик мне так ничего и не выдал конкретного.

– И тут обман… – словно бы рассуждая сам с собой, заметил Гуров. – А еще что-то особенное в его поведении, привычках или жестах вы углядели?

– Нет, я тогда была словно под каким-то дурманом. Летала на крыльях, как ангел, – усмехнулась Селезнева и отодвинула от себя пустую тарелку. – Мне больше всего в этой истории Ромку жалко, он так за две недели к этому Тимофею привязался… Они общались так, словно были самые лучшие на свете друзья. У них были какие-то свои секреты от меня, постоянно сюрпризы мне устраивали, вместе по городу гуляли, когда я на работе была. Даже ужин они вместе готовили. Тимофей отлично кулинарничал, знаете ли…

– Он представился вам как писатель, который пишет для детей. Так?

– Да. И даже показывал мне книги, которые он якобы написал, но под разными псевдонимами. Я, дурочка, ему верила. Поверила и тогда, когда он мне наплел, что его книги будут переводить на три иностранных языка и продавать за рубежом, но для этого нужно заплатить переводчикам полмиллиона рублей. Они, эти книги, якобы потом окупятся с лихвой. Гонорары от продаж ему обещали баснословные.

– А как он вас уговорил взять деньги в кредит?

Селезнева пожала плечиками и снова усмехнулась.

– Просто. Он сказал, что ему позвонили из издательства и просили срочно отправить деньги на счет фирмы, которая будет заниматься переводом и продвижением книг за рубеж. У них, мол, образовалось нечаянное окно, кто-то отказался от их услуг… А вообще-то, если не воспользоваться моментом, то придется ждать очереди еще два года. Мол, у этой фирмы много клиентов и все расписано по графику. Денег же на этот момент у Тимофея якобы не хватало, и до полумиллиона нужно было добавить еще триста пятьдесят тысяч. Вот я сама и предложила ему оформить на себя кредит. Верила ему так, словно мы уже женаты были.

Вера Дмитриевна замолчала и отпила сок из высокого бокала, потом посмотрела, сколько времени показывают часы на сотовом телефоне.

– Успеете, – успокоил ее Гуров. – У нас еще есть минут пятнадцать. Хотите, я закажу вам десерт?

– Хочу, – с наивной детской улыбкой призналась Вера Дмитриевна. – Я его Ромке отнесу, он давно у меня просит пирожное или конфет ему купить. Только…

Она замолчала и, опустив голову, не стала продолжать свою мысль.