Дом с черной лентой

Очередная жертва афериста, с которой встретился Лев Иванович, выглядела настолько молоденькой и беззащитной, что настроение у Гурова, которое и так было на нуле после первой встречи, испортилось еще сильнее. Людмиле Арестовой было всего двадцать четыре года, и она на полставки работала психологом в одном из местных домов для престарелых и инвалидов. Сама Людочка, тоненькая и вся такая воздушная, начиная от облака курчавых белых волос и заканчивая почти детскими ножками, обутыми в легкие светлые лодочки, уже семь лет была прикована к инвалидному креслу. Но, несмотря на это, девушка довольно ловко управлялась и с вождением автомобиля, и с электроколяской, на которой передвигалась.

Гуров договорился встретиться с женщиной в городском парке «Липки», куда Арестова приехала на машине. Лев Иванович прибыл чуть раньше и мог наблюдать, с какой проворностью она паркуется и как быстро и легко пересаживается в кресло. Он по ее просьбе достал из багажника авто легкую портативную электроколяску и хотел помочь пересесть в нее, но девушка опередила его, звонко рассмеявшись и заявив:

– Полковник, даже не пытайтесь. У меня все движения настолько отработаны, что чья-либо помощь только собьет с ритма и я рухну. Будете тогда меня поднимать на глазах у всех любопытствующих.

Ответить Льву Ивановичу было нечего, и ему оставалось только наблюдать. Людмила, удобней устроившись в коляске, обратила к нему свое чуть раскрасневшееся лицо и уже без улыбки спросила:

– Где нам будет удобнее всего поговорить? Народу летним вечером в парке немало.

– Я думал, что вам, как назначившей мне встречу именно в этом парке, известно какое-нибудь уединенное место. Я ведь не местный, – напомнил он.

– Ах да! Вы же из Москвы! У меня этот факт совсем из головы вылетел. Девичья память, как говорит моя мама. Тогда пойдемте. Я поведу вас в сказочный лес.

Через пять минут они и вправду очутились в красивом месте – неподалеку от Дмитриевского собора. Рядом с асфальтированной дорожкой, по которой они двигались, под сенью высоких и раскидистых деревьев нашлась свободная скамейка для Гурова.

– И впрямь сказочный вид, – оценил парк Лев Иванович, с нескрываемым удовольствием осматриваясь вокруг.

– Это вы еще не видели все наши достопримечательности! В этом парке целых восемь аллей, и первая из них была засажена деревьями еще в тысяча девятьсот первом году, – улыбнулась Людмила. – Знаете, почему я назначила встречу именно тут?

– Догадываюсь. – Гуров сел на скамейку и посмотрел на Людмилу серьезным и долгим взглядом. – Вы в этом парке познакомились с Алексеем. Ведь именно так он себя назвал, когда представился?

– Да. Он сказал, что тоже психолог, и даже показал мне лицензию на частную практику. Я тогда не придала этому значения и посчитала неким знаком свыше. Имею в виду его профессию. Но потом… Потом, когда он исчез и я начала запоздало анализировать всю эту некрасивую историю, то поняла, что этот документ он показал намеренно. Чтобы ввести в заблуждение и войти ко мне в доверие. Он на самом деле оказался тонким психологом, и я даже сразу не сообразила, зачем человеку, который приехал во Владимир в отпуск, возить с собой лицензию на частную практику. Но – правильные мысли всегда почему-то приходят с опозданием.

– Людмила Андреевна, я прослушал интервью, которое вы давали Соловьеву, и уже говорил, что у меня возникло несколько дополнительных вопросов.

– Я постараюсь ответить на все, – с серьезным видом заверила Людмила.

– Скажите, вы были близки с Алексеем? Простите, что спрашиваю, но…

– Да, я понимаю. Вы хотите узнать, нет ли у него каких-то особых примет, по которым его можно опознать? Я так понимаю, что кроме меня он обманул и других.

Гурова поразило, насколько эта молоденькая женщина здраво рассуждает. В ее годы многие современные девушки все еще находятся в инфантильном состоянии и никак не могут определиться не то что со своим местом в жизни, а даже с постоянной работой или с личными планами. Живут так, словно время остановилось и у них впереди вечная молодость с кучей времени на всякие пряники и коврижки. А то, что эти коврижки и пряники не даются даром и их нужно заработать тяжким трудом, пока еще есть здоровье и силы, они как-то из виду упускают.

«Интересно, как при таком ее трезвомыслящем взгляде на жизнь она умудрилась вляпаться в такую неприглядную историю? – подумалось Гурову, и он тут же мысленно ответил: – Впрочем, любовь иногда ослепляет даже умудренных жизненным опытом людей, а что уж говорить о неопытной в этом деле девице».

Словно прочитав его мысли, Людмила откровенно призналась:

– Знаете, он у меня был первым мужчиной. Раньше, до него, я никогда ни в кого не влюблялась. Опыта в амурных делах у меня совершенно не было. – Она горько усмехнулась и задумчиво добавила: – Вот теперь – есть. И даже больше. Я ведь беременна от Алексея… Или кто он там на самом деле… Уже три месяца. Журналисту я об этом не стала говорить по понятным причинам, – вздохнула она.

– Я так понял, что ребенка вы решили сохранить, – отозвался на эту новость Гуров.