Дом с фиалками

Это нынче корреспонденты воротили носы, а тогда бились за право взять интервью.

«Перед нами предстала красавица, какой и полагается быть молодой ведунье, – писала «Вечорка». – Она не нажила на людских несчастьях палат каменных. Встретила нас в крошечной кухоньке типовой пятиэтажки. Почему встречи назначает не раньше десяти часов вечера? Потому что, в отличие от нас, отдохнувших к утру и утомляющихся к вечеру, она с наступлением сумерек – с каждым часом всё более сгущающейся тьмы – оживает, свежеет, хорошеет, глаза приобретают жутковатый кошачий блеск. К двенадцати ночи ворожея испытывает прилив сил, почти восторг. Не ходит по квартире – летает, маленькая ножка едва касается пола.

С некоторыми людьми ей необыкновенно легко и ясно работается. С другими, бывает, после их ухода наваливаются тяжесть и опустошение. В основном, это те, которые не верят ей безоговорочно, безоглядно, чего от клиента требует ворожба (девяносто процентов энергии уходит, чтобы пробить плотный экран скептицизма). Кто-то приходит из праздного любопытства: «Уж я-то разоблачу твои ведьминские штучки…» Таких Ясновидящая сразу разворачивает на пороге: «Извините, ничем помочь не смогу».

Общаясь с клиентами, она (это происходит помимо её воли) как бы проецирует их органы на свои. Чуть что не так, её собственные сердце, почки, селезёнка, мозг или печень начинают пульсировать, отчаянно «кричать», сигнализировать о неполадках в чужом организме.

Разговаривая как-то с цветущей – кровь с молоком – красивой дамой, она почувствовала тупую боль в желудке – не сильную, но упорную, серьёзную. Красивая дама расхохоталась ей в лицо, стала со скандалом требовать деньги за сеанс назад: «Вы отъявленная шарлатанка! Да я только с томографа: чистенькая как яичко!» Через полгода это была исхудавшая, измождённая женщина: кожа да кости.

– Бывает, – признаётся наша героиня, – люди сами притягивают к себе серьезные несчастья. Есть семьи, целые проклятые поколения, которые преследуют несчастные случаи, смерти, тяжёлые болезни…

– Как у Шекспира, – глубокомысленно кивал корреспондент. – «Несчастья начались. Готовьтесь к новым…»

– У нас говорят: пришла беда, отворяй ворота… – поправляла Ангелина. – Несколько раз на мои сеансы приходила женщина, умоляла помочь. Интеллигентная семья: она, муж-кандидат наук, сын, две дочери – все с высшим образованием.

И вдруг муж, который за жизнь мухи не обидел, ссорится за столом с сыном, берёт в руки нож и убивает его! Из колонии ему не суждено было вернуться: заболел туберкулезом и умер. От дочери уходит муж, ссылаясь на её бесплодие. Дочь усыновляет ребёнка из детдома, даёт ему свою фамилию – мальчик, не дожив до совершеннолетия, погибает под колесами автомобиля. У другой дочери тоже женские проблемы. Будто кто-то неведомый решил: «Стоп. Этому роду суждено прекратиться».

Всё время, пока клиентка плакала, передо мной кружилась тень лежащей на койке высохшей старушки… Выстуженная, буквально промороженная комната. Ветер покачивал открытой оконной створкой, от которой несло леденящим, могильным холодом, так что я продрогла и накинула шаль.

Сели рядом, начали искать скелет в шкафу. И нашли. Давно у них была бабушка, которая очень долго лежала парализованная. Так долго, что ей, несмотря на доброту семьи, – ну вы понимаете – домашние стали немножечко желать смерти. И однажды на ноябрьские праздники все уехали на дачу и… забыли старушку в квартире на три дня. И окно тоже закрыть «забыли». Кто знает, с какими словами на устах умирала старушка…

– Когда вы почувствовали в себе силу, дар видеть то, что скрыто от многих других глаз?

– С тех пор, как помню себя. Родители не придавали этому значения: дурачится девчонка. Потом стали ругать, хватались за ремень: сами понимаете, в те годы подобные увлечения не поощрялись. Время было дикое, тёмное, узость мышления, дремучесть и всё такое… Одним словом, мракобесие.

Но грянула перестройка, все бросились просвещаться. Я погрузилась в изучение специальной литературы, посещала курсы. На курсах познакомилась с мужем-грузчиком: при переноске мебели ему на голову свалился шкаф, после чего и открылся поразительный дар целительства. На самогонном аппарате он гнал чудесный эликсир, разработал схему приёма, одна капля на вес золота… Да вы его знаете: Всемогущий Маг и Чародей Трофим. При мне он быстро пошёл в гору. Но из-за профессиональных расхождений я от него ушла.

И вот вообразите: месяца не прошло, объявляется мой Трофимушка. И с порога гневно обрушивается на меня: дескать, я, такая-сякая колдунья, лишила его целительского дара и вообще унесла с собой его фортуну.