Дом с химерами

И только кассирша не внесла в побоище сколько-нибудь существенной лепты. Первого же павшего «бодигарда» она потащила на свободную кассу, считывать штрихкод: «А то опять спросит, почему не провели по кассе…» Учёная уже.

…Так что позже, в райотделе, капитан Точилин бодро отрапортовал, вкладывая лист протокола обратно в папку:

– Все участники столкновения задержаны по статье «хулиганство» младшим сержантом патрульной службы Муромцевым и доставлены в отделение.

– Это ещё что за Илья Муромец?.. – удивился подполковник Камышев. – Такую ораву бойцов упаковать?

– Как вы правильно заметили, Илья Муромцев, – хмыкнул Арсений. – Курсант школы полиции. Курсанты вообще народ безбашенный, а Илюшенька ещё и зашёл рассолу поискать после вчерашнего…

– Ну, тогда легко отделались, – рассудил подполковник. – Кого же нам в таком случае обвиняемым оформлять?

– Персонал супермаркета, – пожал плечами Арсений. – За незаконное ограничение свободы господина Варге Г.И.

– Да это-то чёрт с ним, и так ясно, – отмахнулся Виктор Сергеевич. – А вот покушения на Варге, на чью совесть распределять? Их у нас аж три?

– Первое… – По привычке Арсений принялся рисовать римские цифры на блокнотном листке. – Покушение на Генриха Иоанновича Варге у одноименного супермаркета инсценировал, и довольно натурально, с двумя трупами, начальник его охраны Зябликов. Мотив – конкурентная борьба охранного предприятия «Грифон» с охранным агентством «Харон» за право и привилегию охранять господина Варге.

– Кого же он тогда наказывать собирался? – удивился подполковник. – Зябликов-то? Своих? Продемонстрировав такой профессионализм, ему же надо было и покушавшихся преступников на блюдечке принести?

– А он бы и принёс, – ухмыльнулся Арсений. – Тех же, кого и мы. Или, думаете, зря он сразу кинулся Вовика Поспелова искать? Чтобы связать покушение со своим сотрудником, работавшим на некоего Руслана, кавказского экстремиста… якобы экстремиста и якобы существовавшего? – ещё раз уточнил капитан.

– Ну да… – припомнил Виктор Сергеевич. – Наши версии на тот момент совпадали.

– Только наша версия была искренне ложная. Мы же не знали, что нет никакого Руслана в природе. А его – умышленно ложная. Существуй Руслан в природе, он бы на него повесил и инсценировку покушения, и два трупа, образовавшихся по ходу инсценировки.

– Каков негодяй! – оценивающе протянул Виктор Сергеевич и, закончив оценку, резюмировал: – А ведь отменный негодяй, вполне подходящий, чтобы на него всех собак повесить? А, капитан?

– Всех не получится. Михал Михалыча куда девать?.. – вздохнул Арсений сочувственно. Не столько, впрочем, сочувствуя подполковнику, которому не терпелось «повесить всех собак» в какое-нибудь одно ясно-понятное место, сколько бедняге М.М. Савченко, годами вынашивавшему план мести своему «чёрному ангелу». – Но всё получилось как-то не так. И теперь Савченко ждёт обвинения в попытке покушения на господина Варге.

– А что у нас на него есть? – спросил Виктор Сергеевич.

– Взорванный «бентли», микроскопический осколок Б-32 бронебойно-зажигательного патрона, СВТ с отпечатками пальцев и явка с повинной, – с явным сожалением ответил Арсений.

– Хватит, оформляй, ему в тюрьме сидельцы за покушение на банкира двойной сахарок отжалеют, – махнул ладонью подполковник. – Что осталось?

– Взрыв в апартаментах Варге, на который равно претендуют ФСБ, ГРУ и СВР, – с безжалостностью уролога констатировал капитан Точилин.

Подполковник невольно скривился.

– Я этого не слышал, ты не говорил… – устало пробормотал Виктор Сергеевич. – Кстати, как там эти спец-спец-спец? Не сплыли по Пресне?

Точилин даже не попытался сострить насчёт что и где тонет, а что нет. Наоборот, сказал с должным уважением:

– Выбрались. Что-то рванули, что-то сломали, а потом прошлись через генеральские покои, по ранжиру. Ещё и постояли почётным караулом у тела усопшего.

– Всё. Забыли. Не они – и точка.

– А кто тогда? – поинтересовался Арсений.

– Никто! – раздался вдруг за спиной у него знакомый, низковатый и грубоватый, но всё-таки девический голосок.

Глава 26. Дело давно минувшей ночи

– Никто! – повторил голосок.

– А… – растерянно протянул Виктор Сергеевич. – А кто вас сюда?

– Никто, – вновь раздался девический голос, но другой, совсем низкий и с натужными интонациями. – Я ей говорила обождать, а она ломится…

– Оставьте её, Оксаночка, – поморщился подполковник Камышев, глядя через голову Арсения на нечто непривычное даже глазу милиционера. Должно быть, на чрезмерное применение «мер физического воздействия» старшим сержантом полиции Оксаной (его секретаршей) к посетительнице. – У-у, девушки?.. – неуверенно продолжил подполковник, всматриваясь в вошедшую, вернее, ворвавшуюся особу, чтобы не сказать особь. Что-то лысое до лилового отлива, с бездонно-чёрными глазами на лице тонкого рисунка, задрапированное кожей и крупной шерстяной вязкой с первобытной наскальной росписью. – У товарища, наверное, к нам что-то срочное?

– Вот именно! – сердито буркнула Аннушка, окончательно вырываясь из «оков полицейского произвола».