Дом с химерами

Петя развернул газету, наклонился ближе к свечам и с выражением прочитал: «Уголок краеведения. Памятники архитектуры. Дом с химерами».

Оказывается, бывшее общежитие культпросвета было не чем иным, как архитектурным объектом, известным в городских анналах как Дом с химерами. Изначально по обе стороны крыльца стояли два мраморных сфинкса – химеры. Они исчезли примерно в девятнадцатом году прошлого столетия, во время Гражданской войны. Были не то украдены, не то разбиты и выброшены на свалку. Построил дом в середине девятнадцатого века архитектор Иван Шобер, из немцев. Его предок Карл Шобер, как гласит семейная легенда, в 1630 году или около того прибыл в Польшу в свите французского инженера де Боплана, приглашенного королем Владиславом IV для возведения фортификационных сооружений по южным границам Украины – она входила тогда в состав королевства Польского. Домой он не вернулся – переезжал из Польши в Литву, оттуда в Россию, снова на Украину, пока, пятидесяти лет от роду, не осел в нашем городе, где женился и обзавелся детьми.

Его правнуку Степану Яковлевичу Шоберу был пожалован дворянский титул за заслуги в градостроительстве. Его потомок Иван Петрович Шобер служил по инженерному ведомству и даже строил у нас в городе железную дорогу.

Последняя представительница рода Шоберов, Каролина Августовна Хоменко – умерла полгода назад в возрасте девяноста восьми лет. Всю жизнь она трудилась на ниве просвещения – учительницей немецкого языка во второй городской школе. Детей у нее не было. Автор статьи имел честь быть с ней знакомым, от нее он узнал о семье Шоберов – скромных тружеников, инженеров, архитекторов, учителей…

Дом Шоберов, или Дом с химерами, сегодня находится в плачевном состоянии, что есть несмываемый позор для городских властей! Пару лет назад его пытались снести, но Обществу охраны памятников удалось отстоять ветерана, и теперь он медленно разрушается. Бездушные мздоимцы-чиновники пытаются доказать, что никакой исторической ценности здание не представляет, что Иван Шобер был никому не известным местечковым архитектором, а значит, кто даст больше, того и право. И вот снова поползли упорные слухи, что уже есть решение снести Дом с химерами – принятое тайно, в кулуарах, за закрытыми дверями. Кому-то не терпится захватить лакомый земельный участок около реки…

«Господа, будем реалистами! – восклицал автор статьи. – Возможно, Иван Шобер и не являлся выдающимся архитектором, но дом, которому чуть ли не двести лет, заслуживает уважения, как свидетель исторических событий, имевших место в нашем родном городе. Как ветеран, переживший несколько войн и революций.

Дом с химерами – наше прошлое, наше историческое наследие. Мы не позволим его разрушить или продать в жадные лапы нуворишей и олигархов!» – заканчивалась статья.

Петя Жабик читал громко, с выражением, словно был на сцене. Он закончил читать, отложил газету. Мы молчали, переваривая информацию.

– Все слышали? Вот так! – сказал режиссер, как припечатал. – Никаких кровавых драм, никаких душераздирающих убийств, никаких привидений. Заурядный дом, заурядная семья. Бюргеры. Понятно? И эта последняя представительница не упоминает ни о чем подобном…

– Кто автор? – спросила я.

– Какой-то тип из музея. Историк-краевед… – ответил Петя. – Сейчас посмотрю! Евгений Гусев, дыр исторических наук. Кстати, в горле чего-то опять пересохло… кто будет? – Он потянулся за бутылкой.

– Всем все понятно? – подводя итоги, спросил режиссер. – И не надо тут изображать из себя этих… блокбастеров! Наливай, Жабик!

Мы снова выпили. Я – без всякого удовольствия. Голоса, привидения, стоны… Я почувствовала, что с меня хватит – да что это за вечер такой потусторонний выдался!

Наступила тишина. Все, кроме Виталия Вербицкого, выглядели какими-то пришибленными – как хулиганы, которых строгий учитель застал на месте преступления и устроил выволочку.

– Мне пора, уже поздно… – Я поднялась. Галка, к моему удивлению, не запротестовала. Ребята тоже…

…Они гурьбой вышли проводить нас. Мы постояли на крыльце, дожидаясь такси. Было уже совсем темно; из полумертвого сада наползала зябкая сырость. Я старалась туда не смотреть. Над нами слабо светилось окно – в комнате Глеба горели свечи. Мне показалось, я увидела мелькнувшую там тень, и поспешно отвернулась. Хватит!

– Спокойной ночи! – Глеб вдруг привлек меня к себе, прикоснулся губами к виску. – Я позвоню! – шепнул.

Глава 19 О Ларе Андрейченко

– Что случилось? – спросила Галка в машине.

– Ничего, просто настроение какое-то потустороннее… после всех этих аномалий. Поехали ко мне. Позвони своим… Пожалуйста! – взмолилась я.

Детишек ее все-таки вышибли из лагеря за дурное поведение, и теперь они хулиганили дома. Галка молча достала из сумочки мобильный телефон.