Дом с сотней часов

Бой тихо хмыкнула:

– Берти.

Хелена глубоко втянула носом воздух.

– А кто это?

У Бой стал совсем уж несчастный вид. О чём она горевала?

– Расскажи мне, Бой, – наклоняясь вперёд, попросила Хелена. – Расскажи мне правду, и, может быть, мы сможем всё исправить.

В глазах Бой блестели слёзы.

– А если правда ужасна? Если ничего уже нельзя исправить?

– Тем более важно, чтобы ты сняла груз с души, – прошептала Хелена и взяла подругу за руку.

Глава 25 На вёслах

Октябрь 1904 года

Осеннее небо было лазурно-голубым, у берегов шуршали камыши и гудели насекомые. Флоренс и её старший брат Берти сидели на скамье в середине гребной лодки. Девочка крепко сжимала своё весло, а Берти, как обычно, был рассеян и, перевесившись через другое весло, наблюдал, как в сверкающей, полноводной после осенних ливней реке суетилась мелкая рыбёшка.

В тот день дождя не случилось, погода стояла прекрасная, и мама, откинувшись в лодке на спину, лениво окунула руку в воду, а дети, пререкаясь друг с другом, гребли вперёд.

– Держи весло крепче, Берти, – сквозь стиснутые зубы проговорила Флоренс.

– Я и так держу, – ответил мальчик, на самом деле чуть ли не отпуская весло. Вечно Флоренс указывает, что ему делать. Надоело. Ладно бы ещё она была старшей, так нет же – он родился на десять месяцев раньше, и это он должен давать советы младшей сестре, а не наоборот.

– Смотри, мы сейчас въедем в камыши, – предупредила Флоренс.

– Ну и что? – огрызнулся в ответ Берти. – Расслабься, Фифи. Почему ты всего боишься?

– Не называй меня Фифи, и ничего я не боюсь. Просто ты любишь зевать по сторонам и мух ловить.

– Дети, не ругайтесь, – сонно проговорила мама. – Это так утомительно.

– Всё, давайте устроим пикник здесь, – заявила Флоренс, поворачивая весло и изо всех сил налегая на него. – Я больше не могу находиться с ним в одной лодке.

Мама вздохнула, села прямо, поправляя шляпку, и указала на плакучие ивы у берега, опустившие свои ветви в воду.

– Вон хорошее место, – сказала она. – Может быть, нам действительно стоит ненадолго выйти из лодки.

Дети (в основном, конечно, Флоренс) направили лодку к берегу. Девочка спрыгнула на землю и привязала верёвку к дереву. Мама передала ей корзину с едой.

– Ну ты идёшь? – обратилась Флоренс к брату, который, оставив весло, перегнулся через край лодки и смотрел в шелковистую воду.

– Хорошо живётся рыбе – знай носись в камышах и играй между камнями, – задумчиво произнёс Берти.

Флоренс фыркнула: брат такой непрактичный. Отец хочет, чтобы он со временем возглавил семейную типографию, но Берти иногда вечером пробирается к ней в комнату и рассказывает, что мечтает заниматься ботаникой и путешествовать по миру в поисках новых интересных растений. Вряд ли отец это одобрит!

Флоренс помогла матери расстелить покрывало под ветвями ивы, около поваленного дуба, расставила чашки и разложила еду по тарелкам.

– Берти никогда не помогает, – пожаловалась она, глядя, как брат наклоняется в лодке над своей рыболовной сетью.

Мать прохладной ладонью дотронулась до руки дочери.

– Оставь его. Пусть помечтает. И оглянуться не успеешь, как его жизнь не будет ему принадлежать.

Флоренс не вполне поняла, что имеет в виду мама, но горькие слова застряли у неё в горле. «А как же я? Разве мне не хочется помечтать?»

Мама заправила прядь волос ей за ухо и глянула на лодку, качающуюся у берега.

– Пойду пройдусь, пока Берти не присоединился к нам.

Флоренс кивнула. Мамин зонтик от солнца раскрылся, как гриб, а подол длинной юбки тянулся по ощипанной овцами травке. Девочка обхватила руками колени, положила на них голову и закрыла глаза.

Около уха жужжит муха.

Ветерок шелестит листьями деревьев.

Всплеск – птица нырнула за рыбой.

Вода ударяется в борта лодки.

В камышах возятся утки.

Тишина. Девочка задремала.

– Флоренс! Флоренс! – услышала она вдруг тревожный голос матери.

Она открыла глаза. Мать бежала к ней, указывая куда-то рукой. Флоренс с удивлением проследила, как мамин зонтик поднялся в воздух, а потом, перевернувшись, опустился на воду и поплыл по реке.

Лодка!

Флоренс обернулась. Верёвка, которой она прикрепила лодку у берега, отвязалась. Девочка встала.

– Берти! Верёвка! – крикнула она. Широко распахнутыми глазами она смотрела на лодку. Берти в ней не было. Флоренс подбежала к краю берега, оглядела реку и увидела весло, плывущее вниз по течению. В животе у неё всё перевернулось. – Берти! – снова закричала она, приложив раскрытые ладони ко рту и оглядывая реку в обе стороны.

Брат, наверное, вылез из лодки и пошёл прогуляться, как мама, или заснул среди поздних маргариток. По выходным многие катались по реке или прохаживались по берегу. Но тот день выпал на понедельник, к тому же в октябре в реке появлялось много быстрых течений, а потому вокруг не было ни души.

– Берти! – звала мама. Она стояла по пояс в воде и вся дрожала. Вскрикнув как птица, мать бросилась в камыши, и они поглотили её целиком.