Дом с сотней часов

Услышав отчаянный зов на помощь, Флоренс кинулась к матери и с ужасом увидела, как она тащит через заросли обмякшее тело Берти. Сжимая холодные руки брата в своих, девочка со всей ясностью осознала, что прежняя жизнь закончилась, утонула в разлившейся реке вместе с Берти и никогда не вернётся.

Глава 26 Флоренс

Бой плотно сжала губы и упёрла взгляд в колени, которые стискивала руками так, что костяшки пальцев побелели.

У Хелены от всего услышанного захватило дух.

– Тебя зовут не Бой, а Флоренс.

Подруга слабо кивнула.

– Значит, когда твой отец говорил о мальчике, он имел в виду твоего брата Берти, своего сына?

Бой снова кивнула.

У Хелены голова совсем пошла кругом.

– Думаю, мне следует называть тебя Флоренс – тем именем, которое дали тебе при рождении, – мягко сказала она.

Флоренс, не ответив, потёрла чернильное пятно на ладони.

– И что произошло после того, как твоя мама нашла Берти в камышах? – спросила Хелена.

– Мы решили, что Берти уронил весло и отвязал лодку, чтобы достать его, но упал в воду, – бесцветным голосом произнесла Флоренс. – Наверное, он наглотался воды и… умер. Меня отправили в Лондон к тёте Кэтрин. Когда в конце октября мы вернулись в Кембридж, мама уже уехала на юг Франции. Отец сказал, что она очень слаба – простудилась на реке, и врачи посоветовали ей ехать лечиться на море.

– Какой ужас! – Хелена закусила нижнюю губу.

Так вот почему Флоренс так странно вела себя на мосту!

– Когда я вернулась от тёти, в доме царил полный хаос, а отец был на себя не похож – не спал и не брился, лишь сидел перед бабушкиными часами и смотрел на них. Потом он начал покупать новые часы. Слуги пытались навести порядок, но отец очень раздражался, и в конце концов люди устали от вечного хаоса и шума и все по одному уволились. – Флоренс покусала ноготь большого пальца. – Наверное, это я во всём виновата.

– В чём? – удивилась Хелена.

– В том, что не уследила за Берти. Я рассердилась на него за его вечные мечтания, вышла на берег и уснула там. Останься я в лодке, он бы не упал в реку.

– Но ведь совершенно очевидно, что это был несчастный случай, – возразила Хелена.

Флоренс слегка пожала плечами.

– Отец со мной не разговаривает. Иногда мне кажется, что Берти никогда и не было на свете. Вот почему я стала носить одежду брата – чтобы не забыть его. Но чем больше я хожу в его одежде, тем больше сомневаюсь в собственном существовании.

Хелена накрыла своей ладонью руку Флоренс. Она хотела сказать, что никогда не видела ничего более реального, но не знала, как выразить свою мысль. Но, может быть, слов и не нужно – достаточно просто тихо посидеть рядом.

– Я не знаю, почему остановились часы, Хелена. Мне очень жаль, что отец отобрал имущество у Фоксов и заставил твоего отца подписать такой же договор. И мне не нравится, что он так обходится с тётей Кэтрин. Но я думаю, что он очень расстроен из-за смерти Берти и исчезновения мамы, а я не могу ничего поправить.

Хелена попыталась скрыть своё удивление: значит, часы остановила не Флоренс.

– Жаль, что мама уехала, – она бы сумела всё наладить. Чем дольше её нет, тем больше чудит отец и тем меньше он замечает меня, – печально продолжила Флоренс. – Я просто хочу, чтобы всё было как прежде.

В голове у Хелены крутились вопросы по поводу странного поведения мистера Уэсткотта, но они ускользнули на периферию сознания.

Флоренс взглянула на Хелену:

– Ты сказала, что все наши вещи в конюшне. Мебель тоже?

Хелена кивнула. Глаза Флоренс вдруг вспыхнули, как зажжённая спичка.

– Может быть, надо напомнить отцу, как мы жили раньше? – проговорила она. Всё ещё держа Хелену за руку, она встала, повела её через книжный лабиринт к окну, выходящему в сад, и указала сквозь чернильную темноту на конюшню. – Значит, всё, что должно быть в доме, теперь находится там. А если принести кое-что назад, попытаться вернуть дому прежний уют – может, тогда отец вспомнит о хорошем и оправится от своей хандры?

Хелена подумала о том, как они вдвоём с отцом часто садились напротив семейного портрета в маленькой гостиной лондонского дома и просто смотрели на него – и это всегда приносило утешение.

– По-моему, это прекрасная мысль. А ещё, может быть, тебе стоит носить одежду Берти и в присутствии отца. Нужно, чтобы он понял, как ты скучаешь по брату и по прежней жизни. Можно принести несколько предметов из конюшни – ковры, лампы – и переставить скелетоны, а ещё вернуть книги на полки в библиотеку. Почему, в конце концов, твои вещи должны ютиться по дальним комнатам? – Хелена очень дорожила Орбитом, потому что без него воспоминания о матери померкнут гораздо быстрее. Точно так же нужно помочь Флоренс и её отцу сохранить память о Берти. – В конюшне есть ломберный столик. Вы играли за ним с родителями и Берти?

Флоренс кивнула:

– Берти нравилось играть в «Пьяницу». Он очень небрежно выкладывал на стол карты. – От приятных воспоминаний Флоренс слегка улыбнулась.

– А книга, которую я нашла, тоже принадлежала Берти? – спросила Хелена, открывая парту и вынимая экземпляр детского романа.

Флоренс кивнула, подошла и забрала его у подруги.