Дом серебряной змеи

Однажды вечером, под Рождество, мастер и говорит жене:

— Что, если нам нынче ночью не ложиться да поглядеть, кто нам так помогает?

А жена его любопытная была. Зажгла она свечу, на стол ее поставила, сама же с мужем в углу горницы за платьями спряталась. И стали они караулить.

Только полночь пробило, выскочили откуда ни возьмись два пригожих маленьких голеньких человечка, уселись на столе, раскроенную кожу к себе придвинули и стали тачать.

Крохотные их пальчики так и бегают, так и бегают; то ловко да быстро иглой работают, то молотком стучат. Дивятся сапожник с женой, глаз от человечков отвести не могут.

Ни минутки те не передохнули, пока башмаки не сшили. Стоят башмаки на столе, красуются. Вскочили вдруг человечки и исчезли неизвестно куда.

На другое утро жена и говорит:

— Человечки эти, верно, домовые. Они нам разбогатеть помогли. Надо бы их за доброту отблагодарить. Знаешь что, сошью-ка я им рубашечки, кафтанчики, безрукавки и штанишки. И каждому по паре чулочек свяжу. Ты же им по паре башмачков стачай, вот и приоденем их.

Муж ей в ответ:

— Хорошее дело придумала.

К вечеру у них все было готово. Положили сапожник с женой на стол вместо раскроенной кожи подарки, а сами спрятались. Хотелось им поглядеть, как домовые подарки примут.

В полночь откуда ни возьмись выскочили домовые и собрались тотчас за работу приняться. Но никакой раскроенной кожи на столе не нашлось. Зато видят — лежит там одежка разная, башмачки. Подивились домовые, а потом так обрадовались, сами не свои от счастья стали!

Сапожник с женой оглянуться не успели, как натянули они на себя чулочки да башмачки, рубашечки, да штанишки, жилетики и кафтанчики и запели:

— Ну разве не пригожи мы в нарядах даровых?

Никто не скажет «голые» теперь про домовых.

Стали домовые словно дети играть, веселиться и плясать, потом поклонились в пояс и сказали:

— Спасибо этому дому, пойдем помогать другому.

Выскочили во двор и исчезли. Только их и видели. Ни разу больше не приходили.

Однако зажил с тех пор сапожник припеваючи. И до конца дней своих домовых добром поминал.******

— Видимо, отсюда и пошли домовые эльфы… Освобождающиеся после получения одежды…

Ребята еще долго сидели, разглядывая звездное небо над головой, мечтая о чем-то своем, тихо переговариваясь, стараясь не нарушать тишину этой ночи, любуясь полной луной, несмело озаряющей небосвод.

Северус тоже думал о чем-то своем, осторожно придерживая привалившегося к боку самого шустрого чертенка. Как он и предполагал, тот уснул не доходя до постели: все-таки магическое истощение, да еще и вместе с исцеляющим ритуалом…