Дом скитальцев

– Они, э, влияли на твое состояние, – деликатно отговорился Хайдаров. – Тебе приходилось дополнительно сдерживаться. Итак, компьютер проникается проблемой. По твоим кривым мозга он мог бы определить, что субъект Икс – не ты. Однако он не умеет читать кривые. И здесь у него произошла ошибка… По стечению обстоятельств и по визуальным данным ты оказался субъектом Икс – для Оккама.

– По каким данным? – фыркнул Уйм. – Не фантазируешь ли ты, куратор?

– Никогда, – сказал Хайдаров. – У меня фантазия бедная. А у вас с Юнссоном поразительное сходство телосложения. Спроси у Оккама. Он расскажет тебе – и никому другому, – как, глядя по пятилинейному каналу, он принял Юнссона за тебя. Как решил тебя выгораживать – вплоть до лжи. Насколько он способен ко лжи, разумеется… Как воспрял духом, когда я во всеуслышание заявил, что экипаж вне подозрений. И тогда он учинил собственный розыск.

Уйм поднял ладонь:

– Не так быстро, куратор… Расскажи без поспешности. Как ты добрался до Оккама?

– А по ступенькам. Первая: он пытался что-то утаить при первом опросе. Хитрил. – Хайдаров усмехнулся. – Очень по-детски хитрил. Не хотел демонстрировать твои кривые. Тогда я и заподозрил, что он к тебе неравнодушен.

Уйм тоже усмехнулся – смущенно.

– Второй ступенью были «пчелки», дорогой Грант. Я обнаружил, что Оккам следит за людьми, и спросил себя – зачем? Одной из моделей его поведения был розыск. Он искал человека, похожего по росту и телосложению на тебя. Кстати, я не верю, что он определил рост Юнссона по пятилинейке с допуском в двадцать сантиметров. У вас одинаковый рост. В этом он солгал прямо…

– Так ты пришел к Оккаму. А дальше?

– Дальше? Юнссон уже был на подозрении, как любой пассажир четвертого яруса, затем как единственный подопечный Шерны, наконец, как пилот, три года не бывший в отпуске. Я бы так и сяк добрался до него, но тогда мы отвлеклись на черное облако, а?

– Пожалуй, – сказал Уйм. – Несколько отвлеклись… Но как ты объяснишь дальше?

– Трюки в шлюзовой камере? А очень просто… Погоди! Ведь Оккам еще сбил меня с толку в некоторый момент. Я дал ему тест-проверку, пока вы готовили шлюзовую… И он показал абсолютное доверие к экипажу, а я – я не понял, что он радовался, потому что перед этим Тиль явился в кают-компанию и Оккам узнал в нем субъекта Икс. Машина была в эйфории, ведь для нее следствие завершилось успешно. Теперь Оккам должен был натолкнуть на эту мысль меня. Мне он доверял – я уже заявил, что экипаж вне подозрений. И я часто, куда чаще, чем корабельный куратор, работал с биотоками мозга. Компьютер резонно рассудил, что я, увидав кривые Юнссона, установлю истину. Как он мог заставить меня снять биотоки Юнссона? Ну-ка?

Уйм кивнул:

– Правильно… Посадить Тиля в пилотское кресло. Верно…

– Верно? Допуская пассажира к пилотажу, вы обязаны проверить биотоки мозга?

– Так. «Корабельный свод», раздел «Аварийные ситуации». Параграф сто восьмой.

– Но здесь Тиль нас перехитрил – не подключился к системе капсулы, а пошел автономно.

– Ха! Бедняга Оккам, – сказал командир. – Воображаю его разочарование. Еще вопрос, куратор. Оккаму следовало доложить, что Юнссон находится в капсуле.

– Почему он не сделал этого? Не знаю. Я не специалист по электронной психике, дорогой Грант. Допустим, Оккам притаился, как нашаливший ребенок. Он ведет себя достаточно инфантильно.

– О-а, достаточно! – проворчал Уйм. – Сущий беби, зловредный беби. Подумай, куратор, – занимает своим мозгом лучший отсек на корабле и позволяет себе делать глупости…

– Не без того, – отозвался Хайдаров.

Он сообразил, что Уйм так и не проболтался насчет своих подозрений. Командир хитренько посмотрел на него:

– Куратор, а почему ты успевал заметить эти лампочки? Ну, «пчелки», «пчелки»?

– Ума не приложу. Разве что он нарочно давал мне понять – наблюдаю, мол?

– Все уважали его, и люди, и машины, – продекламировал Уйм. – Нет, Николай. Бедный компи не умеет видеть свои глаза. Иконоскопы, йес? Не может знать, что послесвечение «пчелок» – порядка секунды… Э?

Хайдаров невесело засмеялся:

– Значит, он еще раз сбил меня с толку…

– Стоп! – сказал Уйм. – Еще раз? А когда был первый раз?

– Я же говорил. Когда он показал полное доверие к экипажу, и я не осмелился вернуть Юнссона из шлюзовой. Потерял кураж. А я должен был его вернуть.

– И мы бы здесь не сидели, – сказал Уйм и ткнул пальцем в палубу.

– Не понимаю, Грант…

– Мы бы сидели там! – Уйм показал на потолок. – В небесах. В черном облаке.

– Я все же не понимаю, – сказал Хайдаров. – Ты что, всерьез так думаешь? Ну, не ждал… Искупительная жертва?

– Ты и не поймешь, – грустно ответил Уйм. – Ты слишком рационален. Я тоже рационален, но я – понимаю. Тиль сделал так, как было нужно… этому… – Он опять поднял палец к потолку и некоторое время сидел так, опустив на глаза тонкие веки.

– Пусть, – сказал Хайдаров. – Меня это не реабилитирует. Я обязан был бороться за жизнь пациента – до последнего…

– Ты и боролся.

Динамик прохрипел: «Командир корабля!»