Дом скитальцев (рис. Н. Васильев)

- Так я что говорю… Старуха и мальчишка могут проскочить в район. Так? Неприятный факт, я согласен. Но треба еще посмотреть, опасный ли этот факт. Пока районное начальство раскумекает, пока с командованием округа свяжется, а генерал запросит Москву - о-го-го! - минимально шесть часов, пока двинут подразделения. Ми-нимально! Так еще не двинут, еще не поверят, уполномоченного пошлют удостовериться, а мы его…

- Мы-то его используем, - сказал Киселев.

- Во! А он в округ и отрапортует: сумасшедшая старуха, провокационные слухи и те де.

- Здесь тебе виднее. Ты же милицейский, «мусор»…

- Правильно, правильно! - льстиво подхватил Рубченко. - А за «мусора» получите пятнадцать суточек, молодой человек!

Степка засунул кулак в рот и укусил. Потом еще раз. Он уже понимал, что Навел Остапович не всегда был таким, что его только нынешним утром превратили в «Пятиугольника», и сначала Степка почувствовал облегчение, потому что самое страшное было думать: они всю жизнь притворялись. И даже Сурен Давидович.

Но только сначала было облегчение. Теперь Степка кусал кулак, пока кровь не брызнула на губы, и всем телом чувствовал, какой он маленький, слабый, и сидит, как крыса, в шкафу, провонявшем овчиной.

- …Пятиугольник - Пятиугольник и есть… - заговорил Киселев. - Округ, подразделения… В этом ли дело? Информация всегда просачивается, друг милый. На то она и информация… - Киселев, похоже, думал вслух, а не говорил с капитаном. - Загвоздочка-то в ином, в ином… Расчетчик не помнит ни одной планеты, сохранившей ядерное оружие. Мерзкое оружие. Стоит лишь дикарям его выдумать, как они пускают его в ход и уничтожают весь материал. Кошмарное дело.

- Ты видел это?

- Да. Много десантов назад. Пустая была планета.

- Сколько материала гибнет, - сказал Рубченко и вдруг прохрипел: - Х-хосподи! Так здесь ядерного оружия навалом! Как они выжили, Угол третий?

- Не успели передраться, - равнодушно сказал Киселев. - Сейчас это неважно. Ты радиус действия водородной бомбы знаешь?

- Откуда мне знать? Говорили, правда… на лекции…

- Ну-ну?

- Забыл. Склероз одолевает.

- Отвратительная планета, - сказал Киселев. - Никто ничего толком не знает. Бомбы, ракеты, дети… Мерзость. А ты говоришь - уполномоченный. Он больше нужен нам, чем им: хоть радиус действия узнаем.

- Не посмеют они бросить, ведь на своих!

- Могут и посметь.

Они замолчали. Стукнула дверь, быстро прошел Сурен Давидович. Степка, как ни был потрясен, удивился: Сур совершенно тихо дышал, без хрипа и свиста. Где же его астма?

- Как сквозь землю провалился, - сказал Сур - Квадрат сто три. - Объявляю его приметы.

- Объявил уже, - прошелестел Рубченко. - Приметы его известные…

- Почему он скрывается от тебя? - спросил гитарист.

- Умен и подозрителен, как бес. Прирожденный разведчик.

Степан все-таки покраснел от удовольствия. Киселев выругался, сказал:

- Не будем терять время, Десантники. Квадрат сто три, корабль не охраняется, а обстановка складывается сложная. Справишься? Там еще Девятиугольник. Предупреждаю: лучеметами не пользоваться!

- Есть, - сказал Сур. - Пятиугольник, машину!

- Вызываю.

- Машин хватает? - спросил голосом Сура Квадрат сто три.

Киселев ответил:

- Штук тридцать. Пока хватает.

- Я вижу, вы времени не теряли в самом деле.

Они замолчали. Наверно, Квадрат сто три смотрел в окно - голос Сура проговорил:

- Какой сильный ветер. Пыль.

- Не теряли… - подтвердил Киселев. - Айн момент! Квадрат, ведь ты был в «малом посреднике»!

- Конечно. Ты меня и выпустил.

- Ты же не в курсе насчет детей. Сюрпризец. На этой планете детеныши… (В это время Рубченко кашлянул, и Степка не расслышал последнего слова.) Квадрат сто три прохрипел:

- Что-о-о?

А Угол окрысился:

- То, что я говорю! И нечего чтокать! До шестнадцати лет примерно - сейчас уточняют.

Степка снова прихватил зубами кулак. Говорят: «детеныши» и что-то скверное «уточняют», и Федя-гитарист кричит на Сура, а тот своим привычным, грустным голосом говорит:

- Какая неожиданность! До шестнадцати лет - третья часть всего населения. Третья часть, скажи! А до сигнала наводки еще семь часов, ах как нехорошо!.. Нужно очень охранять наводчика.

Киселев промолчал, и, видимо ободренный этим, Рубченко поддержал Сура:

- Проклятая работа! Знаешь, сколько Десантников на телескопе? Не берем своего наводчика…

- Мол-чать! - взорвался Киселев. - Вспомни о распылителе, Пятиугольник двести! А ну двигай в город и действуй по расписанию… Найдешь мальчишку - обезвредь его. Ступай! Эскадра ждет на орбите, а каждый Пятиугольник рассуждает…

Крыса опять зашевелилась под вешалкой. Скрипнула дверь кладовой - тяжело ступая, прошел Рубченко. Бинтов на его голове не было.

Почти тотчас вышли и Сур с Киселевым. Но прежде они поговорили о том, что сигнал будет послан в двадцать часов плюс-минус пять минут, а до тех пор надо держаться, хоть тресни. Проходя по коридору, Сур спросил:

- Следовательно, высшие разряды сосредоточены при телескопе?

- Пока штаб весь в разгоне.

Они захлопнули дверь тира снаружи.