Дом смерти

Я не могу выдавить ни слова. Мы стоим в темноте и смотрим, как снаружи дома у нас на глазах меняется мир. Снег тихий, не такой, как дождь. Он летит к земле, словно ему любопытно, а не бьет по ней сердито, как тяжелые капли. Снежинки падают на окно, прилипают к стеклу на несколько секунд и лишь потом тают.

Всю последнюю неделю происходили сплошные чудеса. От радости хочется плакать. Плевать, что мне шестнадцать и я понятия не имею, о чем плакать, но хочется, хоть убей.

— Теперь все наладится, — говорит Клара. — Я это точно знаю.

Глава 15

Прямо мне в лицо попадает снежок, и фингал словно оживает вспышкой боли.

— Прости! — кричит Клара и громко хохочет, услышав, что я визжу, как девчонка.

Руки замерзли. Вместо варежек я напялил носки, которые насквозь промокли, но мне до лампочки.

Сад переполнен жизнью, шумом и смехом. Клара была права. Из-за снега все стало намного лучше. Причем с той самой секунды, как звонок разбудил весь дом.

Первым снег увидел Луис, когда потягивался и зевал в постели. Учитывая, насколько невероятный у него мозг, все, что смог сделать гений, — это снова и снова тыкать пальцем в окно и кричать «Смотрите! Смотрите!», пока все не проснулись и не увидели, из-за чего весь сыр-бор. К тому моменту радостные крики раздавались из всех спален. Я, само собой, не удивился. Снег шел до самого рассвета, и теперь на земле его целая куча, а кое-где еще кружат крошечные снежинки.

Уилл, который еще вчера жаловался на замерзшие ноги, стоял у окна в молчаливом восторге, и лицо его выражало смесь надежды, радости и недоумения. В тот миг он не думал ни о маме, ни о крови, которая пойдет из глаз, ни о том, как играть в шахматы. Он вообще ни о чем не думал, а снова стал самым обыкновенным десятилетним мальчишкой. Глядя на него, я широко улыбался. Так широко, что лицо чуть не треснуло.

— Нарния! — в конце концов выдохнул он. — У нас в саду Нарния!

За завтраком мы видели всего двух медсестер. Луис был прав. Почти все они уехали вместе с учителями. Но даже у них сияли глаза, хотя медсестры и не улыбались. Столовая наполнилась энергией, которой я не ощущал даже в первый день. Тогда всеми владела потрескивающая нервозность. А сегодня в столовке витал чистейший восторг. Никто из обитателей дома, включая медсестер и Хозяйку, никогда не видел снега. Если уж Клара, у которой отец чиновник, и которая повидала мир, не видела снега, то остальные и подавно не видели. Буквально в каждом кипело и бурлило радостное волнение. В каждом, кроме Хозяйки. Та, как всегда, была безразличной, словно труп, когда стояла в дверях и объявляла, что после завтрака мы можем выйти погулять, если хотим. И что в комнате отдыха нас ждут лишние куртки и свитера. В ее словах не было ни намека на доброту. Наверное, она решила, что нас проще отпустить, чем держать взаперти. Особенно учитывая, что медсестер осталось всего ничего.

Пока все кричали, свистели и запихивали остатки тостов в рот, я смотрел на Хозяйку и ждал, когда же ее глаза заметят нас с Луисом. Но так и не дождался. Может, оно и к лучшему. Может, волноваться действительно не нужно. Я решил, что сегодня думать о повторном анализе не буду. Тем более после того, что случилось у нас с Кларой прошлой ночью. Да еще и этот снег… Все слишком хорошо.

Все мы выглядим смешно в одежде, которая почти никому не подходит по размеру, но никого это не волнует. Даже Джейка. Снег под ногами хрустит. За ночь насыпало с полметра, если не больше, и все вокруг стало ярко-белым. Мы словно сошли с рождественской открытки. Кучка детей, резвящихся на заснеженной земле. Кто-то уже слепил трех снеговиков, и теперь Луис, Уилл и Элеонора пытаются сорвать с деревьев ветки, чтобы приделать руки к бочкообразным телам.

— Не эту! — говорит Клара и мчится им на помощь. — Вон ту, повыше. У нее на конце как будто пальцы. Я могу достать!

Я жду, когда она вернется ко мне, а тем временем вдыхаю обжигающий морозный воздух и осматриваюсь по сторонам. У качелей Том с небольшой группой мальчишек безуспешно пытается построить иглу, но хрупкое сооружение постоянно осыпается. Повсюду летают снежки — дети всех возрастов из всех спален играют в войнушку. Даже Дэниел, в которого при перекрестном огне попал снежок рыжего пацана из восьмой спальни, весело смеется, и на толстых щеках появляются ямочки.

В стороне молча стоит Эшли и с блаженной улыбкой наблюдает за происходящим. Сзади незаметно подкрадывается Гарриет и запихивает пригоршню снега ему за воротник. От шока Эшли чуть из собственной шкуры не выскакивает.

Гарриет заливисто смеется, а Эшли бросается за ней. Ее лицо сияет, и я вдруг понимаю, что она вовсе не невзрачная. Она из тех девочек, что со временем внезапно становятся красавицами. Просто еще не расцвела. А еще до меня доходит, что в доме влюблены не только мы с Кларой. Не знаю, видит ли это Эшли, но я-то точно вижу. Гарриет сияет из-за него.

— Что ж, мы хотя бы дожили до этого дня.

Я и не заметил, как подошел Луис, и даже подскакиваю от неожиданности.