Дом соли и печали

Он многозначительно кивнул вправо, но мог этого и не делать: все и так было ясно. Камилла. Самая красивая и умная – и к тому же наследница всего папиного состояния. Соленые острова очень малы, но мы всегда славились своим могуществом, поэтому Камилла была завидной невестой.

Папа опустошил последний бокал вина и потребовал еще. Одним большим глотком он отпил еще полбокала и тяжело опустил веки, пытаясь собраться с мыслями. Наконец он с улыбкой поднял глаза и ответил:

– Звучит неплохо, а?

Я переглянулась с тройняшками. Они выглядели не менее озадаченными, чем я. Что происходит? Папа не мог говорить всерьез.

– Дорогой, может быть, нам стоит обсудить эту идею позже? – мягко предложила Морелла. – Сегодня мы все-таки отмечаем Первую Ночь и восхваляем Понта, не так ли? Не хотелось бы задеть чувства нашего достопочтенного Верховного Морехода…

Жрец пренебрежительно махнул рукой, с интересом наблюдая за всем этим цирком.

– Можно отправить гонцов к остальным лордам Арканнии, – продолжал размышлять вслух отец. – Пусть они расскажут всем, и любой желающий из любого уголка нашего королевства сможет попытать счастья.

– Вообще любой? – спросил Фишер, стукнув бокалом об стол. Он был единственным, кто знал нашу тайну. – Титул необязателен? – уточнил он, бросив игривый взгляд на Камиллу.

Лигейя с силой ткнула его под ребра.

Регнард старательно закивал. Амелия виновато покосилась на Мореллу. Интересно, остался за столом хотя бы один трезвый мужчина? Кассиус сидел абсолютно неподвижно и с интересом наблюдал за происходящим.

– Отличная мысль! – с энтузиазмом поддержал капитан Башемк. – За этим столом сидят пять крепких ребят. Пусть они попытают удачи первыми!

– Шесть, – уточнил Стерланд, опустошая очередной бокал.

– Брось, Хенрике! Тебе не кажется, что ты староват для ухаживаний за юными барышнями? – усмехнулся капитан Башемк.

Стерланд откинулся на спинку стула и, разинув рот, оглядел нас пьяными, помутневшими глазами. Когда наши взгляды встретились, я поспешила отвернуться. Он не был нашим родным дядей, но то, что сейчас происходило, казалось ужасно неправильным.

– Нет, не кажется. И вообще, если на кону Хайму р, я должен быть первым в списке претендентов. Ты ведь мой должник, Ортан.

Регнард мгновенно протрезвел и встревоженно посмотрел на друзей.

– Стерланд, – предостерег он. – Только не сегодня.

– Я… твой должник? – возмутился отец, вцепившись в свой бокал. – Я тебе ничего не должен.

– Ну началось, – вздохнул Регнард.

Но Стерланд не собирался так просто идти на попятную.

– Если бы не ты…

– Что, если бы не я? – огрызнулся отец; его лицо начало багроветь от гнева. – Если бы не я, у тебя ничего бы не было. Ни образования, ни карьеры. Моя семья сделала для тебя все и даже больше, и вот твоя благодарность! Хватит ныть о мнимой несправедливости и жить призрачным прошлым. С меня довольно!

Костяшки его пальцев побелели, и бокал треснул в руке отца, разлетевшись на сотни мельчайших осколков. На лице выступили капли крови: отлетевшее стеклышко попало в папину щеку и оставило глубокий порез.

– Ортан! – воскликнула Морелла.

Она смочила салфетку в воде и попыталась протереть рану.

– Не лезь ко мне! – взревел отец, отстранив ее руку.

Попутно он смахнул со стола несколько тяжелых тарелок, которые с грохотом разбились об пол.

– Прости… – прошелестела Морелла, вжавшись в стул.

Внезапно она показалась мне гораздо меньше и моложе, чем на самом деле.

– Ортан, успокойся, – жестко сказала Амелия. – Ты пьян.

– И что из того? Это мой дом. Мой! Если вам что-то не нравится, я могу выставить вас всех на мороз. – Отец ткнул дрожащим пальцем в Мореллу. – И тебя тоже! – добавил он, опустошив бокал в два глотка. – Еще!

Лакей поспешил выполнить его просьбу. Морелла потерла глаза, изо всех сил сдерживая слезы. Такое бывало нечасто, но, когда отец напивался, у него случались приступы неконтролируемой ярости. Они напоминали бури в Калейском море, которые омрачали светлые, солнечные дни ураганными ветрами и ливнями, но быстро прекращались. Я очень сочувствовала Морелле, но сейчас было лучше затаиться и переждать.

Неловкая пауза затянулась, но тут Итан решил нарушить молчание, бодро заявив:

– Если вы не шутите, милорд, я бы хотел попытать удачи и разгадать эту загадку.

Ничего удивительного! Он не уставал восторженно глазеть по сторонам с той самой минуты, как переступил порог Хаймура.

– И я тоже, – присоединился Айвор.

Его голос напоминал рык крокодила. Когда он подмигнул мне, я поспешила отвернуться.

– Вот и замечательно! – раздался пьяный голос папы.

Юлиус радостно хлопнул в ладоши:

– Когда начнем?

И тут папа снова повеселел. Он гладил Мореллу по спине с блестящими от слез глазами и виновато шептал ей что-то на ухо. Она нежно ощупывала рану на его щеке, очевидно забыв об обиде.

– Ох, сынок, ты можешь отхватить такое состояние! – сказал капитан Башемк, приобняв Итана. Видимо, он собирался дать ему несколько ценных советов.

Розалия со всей силы стукнула бокалом о стол, и в зале мгновенно воцарилось молчание.

– А нас вообще кто-нибудь спрашивал?

Папа посерьезнел.

– Я дал вам слово, но вы предпочли молчать.