Дом Солнц

– Да. И шансы на то, что за это время кто-то из нас наткнется на другого, были крайне малы.

– Но это все-таки случилось?

– Не совсем. Но думаю, с Лопухом точно что-то случилось. Нечто такое, из-за чего он подделал свою нить, чтобы создать ложное алиби.

Я поерзал в кресле. Это было серьезное обвинение, куда серьезнее обычных циничных умозаключений, которыми сопровождалось любое обсуждение с глазу на глаз других шаттерлингов Линии Горечавки.

– С чего ты взяла?

– С того, что воспоминания Лопуха противоречат твоим. Я знаю, проверяла. Судя по вашим нитям, вы оба должны были находиться в одно время в одной и той же системе.

– В какой системе?

Портулак объяснила. Речь шла о совершенно неприметном месте – всего лишь очередная звезда, заходящая над чужим морем, не более того.

– Я там был, – кивнул я. – Но с Лопухом уж точно не сталкивался. – Я пошарил в памяти, просматривая мнемонические заголовки конкретных событий. – Он даже поблизости не пролетал. За время моего пребывания в окрестностях той планеты не появился ни один межзвездный транспорт. Возможно, корабль Лопуха был замаскирован…

– Вряд ли. Так или иначе, о тебе он тоже не упоминал. Ты маскировал свой корабль?

– Нет.

– Тогда он должен был видеть, как ты прилетал или улетал. Межзвездная среда в тех краях достаточно плотная, релятивистский корабль не может не оставить в ней следа. Будь его нить настоящей, он бы наверняка хоть что-то об этом сказал.

Она была права. Нежданные встречи всегда становились поводом для праздника, как триумф случайности в нечеловечески огромных просторах галактики.

– И что, по-твоему, случилось?

– Полагаю, Лопуху просто не повезло, – сказала Портулак. – Думаю, он выбрал эту планету наугад, не подозревая, что ты на ней побывал как раз в то время, когда, по его утверждению, там был он сам.

– Но его нить была сплетена после моей. Если он собирался солгать…

– Вряд ли он обратил внимание на твой каталог закатов, – сказала Портулак. – Хотя стоит ли его в этом винить?

– С тем же успехом мог лгать я, – заметил я.

– И все же я поставила бы на Лопуха. В любом случае это не единственная проблема с его историей. Есть еще несколько несовпадений, не столь вопиющих, но их вполне хватило, чтобы я занялась поиском аномалий. Тогда я и заметила это противоречие.

Я удивленно воззрился на нее:

– Это и впрямь серьезно.

– Вполне может быть.

– Наверняка. Одно дело – безобидное преувеличение. Даже прямую ложь можно понять. Но зачем заменять правду на нечто куда менее интересное, если тебе нечего скрывать?

– Вот и я так подумала.

– Зачем ему создавать себе алиби, когда он мог столь же легко стереть из своей нити все проблемные воспоминания?

– Рискованно, – сказала Портулак. – Безопаснее заменить систему, где он в самом деле побывал, на другую в том же уголке галактики, так что особого расхождения по времени не возникло бы. Это на случай, если бы кто-нибудь решил глубже покопаться в его нити.

– Однако это никак не помогает нам понять, где он был. Тот же уголок галактики может означать сотни световых лет и тысячи систем.

– Галактика большая, – кивнула Портулак.

Наступило неловкое молчание. Высоко над нами, за слоями бронированного металла, звучал сейсмический стон некоего колосса, который ерзал и вертелся, будто спящий младенец.

– Ты говорила с Лопухом?

– Об этом – нет.

– А с кем-нибудь еще?

– Только с тобой, – ответила Портулак. – Я беспокоюсь, Лихнис. Что, если Лопух в самом деле что-то совершил?

– Преступление?

– Не исключено.

Но представить такое было попросту невозможно. Линия Горечавки не являлась единственной в своем роде. Когда Абигейл разделилась на множество частей, подобным образом поступили и другие. Некоторые из тех Линий со временем вымерли, но большинство сохранилось в той или иной форме. Хотя их обычаи разнились, у большинства Линий имелось нечто похожее на сбор – место, где они заново сплетали воспоминания.

За последние два миллиона лет эти Линии не раз контактировали между собой. До недавнего времени Линия Горечавки держалась в стороне, но некоторые другие образовывали свободные союзы. Существовала и вражда. Одна Линия была уничтожена целиком, когда соперничающая Линия заложила на их эквиваленте сбора бомбу из антиматерии, оставшуюся после Войны в Местном Пузыре. Теперь мы все вели себя намного осторожнее. Между многими Линиями возникали формальные связи. Появились правила поведения. Вражду сменили брачные союзы. Строились планы дальнейшего сотрудничества, такие как Великое Деяние.