Дом стекла и света

– Да, надоела уже здешняя полиция. Подумаешь, ограбили пару банков, так теперь никакой жизни из-за них. Сплошные преследования!

– Джим, мы же договорились, что никому…

– Да брось, Гретта, эти ребята уже никому ничего не скажут. Правда ведь?

Остальные на всякий случай энергично закивали головами.

– Я хочу настоящей страсти! – томно выдохнула графиня. Дочь пекаря недоверчиво усмехнулась, на что графиня сказала скрипучим голосом: – Вам не понять, молодая вы еще! А нам, женщинам в самом расцвете сил, иногда так не хватает мужского внимания…

– Похоть и страсть никогда до добра не доводят, – осуждающе сказал брат Никол. – Помню, что однажды на это сказал мне отец Бернард…

– Вам по долгу службы положено отказываться от мирских благ, – перебил священника мистер Варни, понемногу замерзающий здесь, будучи в одних плавках, – а нам, простым смертным, остается только… – с хитрой ухмылкой он медленно приблизился к старой графине и поцеловал ее напудренную руку.

– Ох, вы меня смущаете!.. – покраснела графиня и убрала свою руку из ладоней Варни. – Хотя, думаю, опытный спутник в моих путешествиях мне бы не помешал…

– Да никому не интересна ваша болтовня! – раздраженно перебил графиню детектив, до сих пор нервно прохаживающийся по всей платформе, отмеряя шаги. Все окружающие с удивлением глянули на него. – Кому интересен этот ваш лепет, когда у меня есть реальная возможность поймать Лоуренса Блоу на лжи! Вы понимаете, как это важно?..

Остальные замолчали, делая про себя выводы. Блок подумал, что сейчас, пока все заняты разговором, можно было бы улучить момент и дать принцессе знать, что она здесь не одна, что ее защитник в двух шагах от нее. Но, как назло, платформа замедлила ход и с громким гулом остановилась. Двери стеклянной кабины раздвинулись в стороны, открыв перед путешественниками ярко освещенный коридор. Мистер Варни галантно подал руку графине, та, улыбнувшись, взяла его под локоть, и маленькая группа путешественников двинулась вперед, замыкаемая безучастной принцессой.

13. Фиолетовый цветок

В конце коридора, освещенного красными и желтыми лампами, путешественников и Питера Блока ожидала закрытая дверь. Перед ней, нахально глядя на присутствующих, скрестив руки и посасывая зубочистку, стоял один из полицейских, подло пленивших жителя из переулка, не желающего жить среди телекамер – кажется, его звали сержант Рой. Рукава его синей рубашки были затянуты, и Блок увидел, что волосатые руки сержанта сплошь покрыты татуировками в виде маленьких пятиугольных звезд, переливающихся на свету.

– Добро пожаловать в пятый отсек, господа путешественники! – сержант сплюнул зубочистку на грязный пол и широко улыбнулся. Зубы у него были желтыми и острыми. – Меня зовут Рой, я проведу вас к пятому отсеку. Прошу за мной!

Он толкнул дверь, и она отодвинулась в сторону с протяжным лязгом. Путешественники, шепотом переговариваясь друг с другом, двинулись вперед, за сержантом, бодро размахивающим руками.

– Извините!.. – робко окликнул Роя пекарь, держащий за руку свою дочь. – Мы все направляемся в совершенно разные миры. Возможно ли сделать это, пользуясь всего одной Дверью?

– Не беспокойтесь, – беззаботно протянул сержант, не глядя на собеседника и продолжая все так же бодро вышагивать впереди. – Сегодня очень много народу. Двери не выдерживают нагрузки. Вот и пришлось открыть… э-э-э… резервные входы. Да.

Пекарь, видимо, удовлетворенный ответом, снова вернулся в середину группы.

Наконец, они дошли до какой-то темной двери. Сержант, посторонившись, с любезной улыбкой стал пускать всех внутрь. Когда принцесса и не отходящий от нее ни на шаг Питер скрылись в дверном проеме, дверь за ними резко захлопнулась. Сержант остался с той стороны, и Блок понял, что их всех заманили в ловушку.

Они оказались в полутемном зале с низким потолком, полностью выложенным грязно-серой плиткой. Повсюду – на полу, у стен и на железных скамейках – корчились и кричали десятки людей. У Блока закружилась голова, он потерял из виду принцессу и остальных из ее группы и пытался понять, откуда исходит шипение. Он поднял глаза вверх и увидел, как из вентиляции в дальней стене в комнату быстро просачивается молочный пар и так же быстро исчезает. Ядовитый газ!..

Блок быстро ринулся назад, туда, где, как он помнил, была дверь – но ее словно и не существовало никогда, только серая плитка под корчащимися руками!.. Перед глазами у него расцвел огромный ярко-фиолетовый светящийся цветок с черным венцом и двигающимися, словно хищные щупальца, лепестками. Питер вдохнул воздуха, и цветок потускнел.

– Это… не… Солия… – хрипел под его ногами какой-то толстый мужчина, пытающийся выдавить слова. Он отчаянно цеплялся за ноги Питера, но хватка была слабой, как у обессиленного младенца. – Верните… меня…

– Ловушка! – кричал кто-то в глубине зала обезумевшим голосом, а затем истерично расхохотался: – Измена! Обман!..