Дом стрелы

– Из того же источника, – ответил Ано, постучав кулаком по трактату. – Здесь описано все – эксперименты над животными, точное время действия яда. Учитывая то, что Жан Кладель, несомненно, разбирается в химикалиях, процесс не составил бы никакого труда.

Бетти Харлоу вновь склонилась над книгой, а Ано повернул ее так, чтобы читать могли они оба, слегка вытянув шею.

– Смотрите сами, мадемуазель, – сказал он, перелистнув страницы назад. – Здесь подробный график. Строфант сжимает мышцы сердца, подобно дигиталису, но быстрее и резче. Как видите, спазмы отмечены минута за минутой вплоть до момента смерти. Вся ирония заключается в том, что посредством этих опытов яд может быть превращен в лекарство и орудие смерти становится средством спасения жизни – что и происходило в добрых руках. – Ано откинулся назад и посмотрел на Бетти Харлоу из-под приспущенных век. – Это чудесно – не так ли, мадемуазель?

Бетти медленно закрыла книгу.

– По-моему, мосье Ано, – сказала она, – не менее чудесно то, что вы умудрились так тщательно изучить эту книгу за те полчаса, когда вы ждали нас здесь этим утром.

Теперь пришла очередь Ано покраснеть. Пару секунд он пребывал в замешательстве. Джим снова увидел признаки тайной дуэли и радовался, что на сей раз великий Ано получил царапину.

– Изучение ядов – специфика моей работы, – отозвался детектив. – В наши дни даже в Сюртэ приходится специализироваться. – Он повернулся к Фробишеру: – Вы о чем-то задумались, мосье?

– Да. – Джим пробудился от размышлений и обратился к Бетти: – Полагаю, у Бориса Ваберского есть ключ?

– Да, – ответила она.

– Он забрал его с собой?

– Вероятно.

– Кто запирает ворота?

– Гастон – перед тем, как ложится спать.

Удовлетворение Джима возрастало с каждым полученным ответом.

– Понимаете, мосье Ано, – воскликнул он, – всему этому мы не придавали значения! Кто положил эту книгу назад на полку? И когда? Вчера в полдень это место пустовало. Сегодня утром оно занято. Вечером после обеда мы сидели в саду за домом. Что могло быть легче для Ваберского проскользнуть в дом со своим ключом, когда двор пустовал, вернуть книгу и снова незаметно выскользнуть? Почему…

– Незаметно? – прервала Бетти. – Это невозможно. Полицейский дежурит у наших ворот днем и ночью.

Ано покачал головой.

– Уже нет. После того как вы вчера утром любезно ответили на мои вопросы, я сразу же убрал его оттуда.

– Это правда! – радостно подтвердил Джим. Он вспомнил, что, когда во второй половине дня приехал из отеля со своим багажом, улица Шарля-Робера была пуста.

Бетти Харлоу застыла от удивления. Потом она улыбнулась и присела перед детективом в насмешливом реверансе. Но в ее голосе звучала искренняя признательность.

– Благодарю вас, мосье. Вчера я не заметила, что полицейского убрали, иначе я бы поблагодарила вас раньше. Не ожидала от вас такой предупредительности. Как я говорила моему другу Джиму, мне казалось, вы ушли, считая меня виновной.

Ано протестующе поднял руку. Для Джима это выглядело как взмах шпагой, которым дуэлянт салютует после окончания схватки. Тайный поединок подошел к концу. Удалив полицейского от ворот, Ано подал знак не только Бетти, но и всему Дижону, что он более не считает нужным наблюдать за ее передвижениями или как-то ограничивать ее свободу.

– Как видите, – настаивал Джим, трясясь над своей версией, как пес над костью, – вчера вечером путь для Ваберского был свободен.

Бетти, однако, не желала с этим соглашаться. Она энергично покачала головой.

– Я не верю, что мосье Борис виновен в убийстве. Более того, – Бетти умоляюще посмотрела на Ано, – я вообще не верю, что убийство было совершено. Я не хочу в это верить. – Ее голос дрогнул. – В конце концов, мосье Ано, на чем вы основываете эту ужасную теорию? Только на том, что книги дяди Саймона вчера не было в его библиотеке, а сегодня она там появилась. Больше нам ничего не известно. Мы даже не знаем, существует ли в действительности этот Жан Кладель.

– Очень скоро мы это узнаем, мадемуазель, – сказал Ано, глядя на лежащую на столе книгу.

– Мы не знаем, находится ли или находилась ли когда-нибудь стрела в этом доме.

– Мы должны в этом убедиться, мадемуазель. – настаивал Ано.

– Даже если вы найдете стрелу с остатками яда на стержне, вы не сможете быть уверенным, что этим ядом кто-то воспользовался. Если в рапорте говорится, что никаких следов яда не обнаружено, вы не сумеете доказать, что убийство произошло с помощью яда, не оставляющего следов. Вам не на что опереться. Все это лишь догадки, которые заставляют нас жить как в ночном кошмаре. Если бы я хоть на мгновение подумала, что здесь имело место убийство, то сказала бы вам: «Продолжайте!» Но это не так!

В голосе Бетти звучало столько искренности и желания забыть о страхах и подозрениях, что Джиму казалось, будто никто не в силах ему противиться. Но когда Ано заговорил, Джим сразу понял, что Бетти потерпела неудачу.