Дом теней

Вся последняя часть лета оказалась испорченной. Никаких поездок в «Морской мир» или к Диснею. Потом Фрэнси и Карин отправились в гости к тётке в Каролину, и Сьюзан не с кем было даже поиграть. Майк почти не разговаривал. Закрывался в своей комнате и читал… или говорил, что читает. Майк хотел стать пилотом-космонавтом и ни о чём больше не думал. Но если не будет больше экспедиций, кем же он станет?

Единственным, кто ни о чём не беспокоился, был Такер. Целыми неделями он только и думал (и говорил непрерывно, сводя всех с ума) о щенке, которого ему пообещали на шестой день рождения. Он по-настоящему взорвался, когда папа сказал ему, что никакого щенка не будет, потому что они переезжают — на север, где нет места для собаки.

Они будут жить у двоюродной бабушки Хендрики. До сих пор для Сьюзан она была только подписью на рождественской открытке. Конечно, в письме, которое она получала, всегда лежал чек на пять долларов, а на Рождество приходила большая нарядная посылка с конфетами и печеньем. Но для трёх юных Виланов она не была реальным человеком. И вот теперь они все: она, Майк и Такер — будут жить с бабушкой Хендрикой в каком-то старинном доме в штате Нью-Йорк, и никто не знает, сколько времени им там придётся провести.

Папа и мама (и это самое странное) снова начнут учиться. По крайней мере мама. А папа будет преподавать и писать книгу. Мама захотела получить диплом, чтобы иметь специальность. Они не останутся с бабушкой Хендрикой, а отправятся в колледж и останутся там, пока, как сказала мама, «всё не образуется».

Сьюзан знала о бабушке Хендрике — кроме того, что она разрешила им жить у себя, — только одно: у неё есть кошки. Она написала об этом в письме, добавив, что кошки не любят собак. Поэтому никаких щенков. Конечно, Такер не согласился, и поэтому появился Дигби. Но невидимый щенок кошкам не помешает, поэтому всё должно быть в порядке.

Сьюзан закрыла глаза и постаралась забыть неприятное ощущение в желудке. Поскорее бы добраться. Там можно будет остаться одной и не слышать Такера, не думать и не тревожиться — хоть ненадолго. Это всё, чего она хочет.

Майк почти не разговаривал. В первый день, когда они начали собираться, он сложил в большую коробку все свои космические модели, куда-то ушёл и вернулся с пустыми руками. Майка не очень-то порасспрашиваешь, и поэтому Сьюзан гадала, что стало с его коллекцией, которую он так старательно собирал и развешивал в своей комнате. Может, отдал кому-то. Захватил он с собой только свои книги.

Сьюзан думала, в какую школу они пойдут осенью. Бабушка Хендрика живёт в маленьком городке, так сказал папа. Какие школы в штате Нью-Йорк? Будут там девочки, как Фрэнси и Карин? Но нет — пока она ни с кем не хотела знакомиться. Сьюзан всегда трудно сходилась с новыми людьми. Может, космическая программа начнётся снова, и они смогут вернуться домой. Иногда такое случается — новости бывают не только дурные.

Они свернули с автострады на боковую ветвь, дорога вильнула, и они с нею тоже. У старой полуобрушившейся каменной стены росли кусты, и Сьюзан еле успела заметить тёмную металлическую плиту со странно вытянутыми буквами, прочно прикреплённую к стене. Плита была размером почти с их фургон. Но они проехали так быстро, что девочка не смогла прочесть ни слова.

— Кандиага, — папа заговорил впервые с тех пор, как они свернули с шоссе.

Начался спуск, и наконец появились дома. Большинство стояло в стороне от дороги, за изгородями и стенами. Теперь машина шла по длинной, вымощенной кирпичом улице. Дома скрывались за кустами и деревьями. Во дворах работали люди, поглядывая на проезжающий фургон. Все в свитерах. Здесь гораздо холоднее.

Папа затормозил и свернул у нескольких магазинов и заправки. Улица стала ещё уже. Потом девочке показалось, что они выехали из города. Они проехали мимо стен кладбища. Ещё один поворот — на этот раз через проход в изгороди, выкрашенной белой краской. Шины заскрипели, и папа остановил машину у дома.

Сьюзан никогда ещё не видела такого странного дома. Он выглядел — сверхъестественно. Только так можно описать его, любимым словечком Фрэнси — сверхъестественно.

К каменному, в два этажа дому с длинным портиком, который проходил вдоль всего здания, справа примыкала башня, словно из старинного замка. Впечатление было такое, будто кто-то по рассеянности приткнул её здесь, потому что она совсем не казалась частью дома.

Края крыши портика украшало что-то вроде деревянной резьбы, а стены прикрывала решётка, заросшая вьющимися растениями. Окна обрамляли заострённые рамы, тоже с отделкой.

Все окна были плотно закрыты занавесями, так что в дом заглянуть невозможно. Дому не нужны люди — такая странная мысль возникла у Сьюзан. Как будто дом закрыл окна и двери, чтобы никто не мог войти.

Такер перегнулся через Майка и выглянул. Потом твёрдо заявил:

— Я хочу домой. Дигби не нравится этот дом. Мы хотим домой!

Майк рукой зажал брату рот. Наклонившись, старший мальчик повторил свой приказ:

— Заткнись!