Дом толерантности

Пока Маша с интересом показывала альбом своему однокурснику, в квартиру с нижнего этажа проник незнакомый, неприятный гул. Она поняла, что новоявленный сосед врубил на полную громкость музыку. Вчера подобный концерт мешал ей учить лекции. Сегодня он посягал на ее маленький юбилей. Маша продолжала с Денисом внимательно рассматривать фотографии. Но чем дольше звучала музыка, тем больше она ее задевала, смущала, а через пару минут начала раздражать.

В какой-то миг гости переглянулись, забурчали. Чужая музыка прорывалась сквозь этаж, будто он выстроен был не из бетона, а из бумаги.

– Никогда не думала, что у нас такая звукопроницаемость, – глубоко запавшие глаза старшей сестры Лизы уставились на Машу.

– Я же тебе говорила, вчера точно такой же дурдом был, у меня голова ходуном ходила, – отозвалась Маша. – Ты поздно пришла, потому и не застала грохота.

– Надо постучать им, пусть прекратят…

– Они еще громче врубят музыку. Как вчера было: я им стучу, а они в ответ еще сильнее шумят.

– Куда уж сильнее.

У Алексея Константиновича нервы тоже оказались не слишком крепкими. Глубокие глаза его забегали по сторонам, губы сжались. Прекратить неожиданно проникшее в квартиру безобразие он решил с помощью стула. Ударив всеми четырьмя деревянными ножками по полу, он затем прислушался, затаил дыхание: а не услышан ли его сигнал противной стороной, не убавили ли соседи музыку? Но барабаны продолжали греметь.

Беседы гостей затихли. Пространство квартиры окутала глухая немота. Вилки и ножи остались без дела, опустились на тарелки. Алексей Константинович вспомнил, как во время армейской службы он сидел в аварийной подводной лодке и обостренно вслушивался в звуки за бортом. Сейчас он так же пытался разобраться в звучании, проникающем снизу. Барабаны лихо переигрывали друг друга. Назвать это музыкой язык ни у кого не поворачивался.

– Рокеры резвятся.

– Может, спустимся, попросим угомониться, – предложил Виктор.

– Ты что? На драку нарываешься? – цыкнула на него жена Галина.

– Сразу уж и драка, – заворчал Виктор. – Не одни же они в доме живут, пусть потише себя ведут.

– Мне они не мешают. Пошумят, угомонятся.

– Нет уж, гулянка у них затяжная, – встряла в разговор Маша. – Я вчера до утра заснуть не могла.

– И у меня сердце долго ныло, – поддержала дочь мать.

– Вот видите, это – уроды, и незачем к ним идти, – холодно и спокойно сказала Галина. – Давайте сами музыку включим.

– Глупо, – огрызнулся Виктор. – Мы же не заглушим их музыку. Дядя Алексей, давай спустимся к ним. Как мы дальше будем сидеть, вон какой гром идет.

– А откуда приехал этот парень, Маша? – спросил, растягивая слова и поднимаясь из-за стола, Алексей Константинович. – Мне показалось, что с Кавказа?

– Вахтерша сказала – откуда-то оттуда.

– И что ты ему и его абрекам скажешь? – зло выпалила Галина своему мужу. – Забыл, как позавчера в новостях рассказывали про изнасилованную и задушенную кавказцами девушку? Забыл? Да им никто не указ…

– Выходит, мы должны сидеть при балагане? Они испортят Маше день рождения.

– Не испортят, вы не обращайте на них внимания, вот и все, – махнула рукой Ольга Владимировна, отрезала кусок пирога и начала есть.

– А мне уже начинают портить настроение, – не унимался взъерошенный Виктор.

– Ладно, Виктор, подождем еще десять минут, если не успокоятся, то вместе сходим, – поддержал позицию смельчака Николай Степанович.

Мужики потянулись к бутылке, решили отвлечься, поговорить… И тут в дверь тупо и гулко кто-то постучал. Следом продолжительно и нагло задребезжал звонок.

Ольга Владимировна зашуршала тапками, направилась открывать дверь. Хозяин отложил вилку, приподнялся из-за стола и побрел следом.

В коридоре стоял знакомый усатый парень с влажными глазами. Именно о нем только что шел разговор. В одной руку у него торчала бутылка пива.

– Извините, – вежливо раскланялся Анзор. – Добрый вечер. А можно позвать Машу?! Она ведь здесь живет, мне на вахте сказали…

– На вахте вам, молодой человек, многое могут сказать, – неприветливо заворчала Ольга Владимировна, и, не дожидаясь ответного слова, повысила голос, дабы приструнить наглеца. – Тем более, для вас здесь никакая Маша не проживает.

– Меня Анзором зовут. Я хотел только лишь познакомиться.

Дверь распахнулась шире. В нее просунулся Николай Степанович.

– Кто же вас, Анзор, научил таким непутевым образом знакомиться с девушками?! – выпалил он сходу строго и резко. – Идите домой, и сделайте, пожалуйста, потише музыку. Вы нам мешаете отдыхать.

– У вас тоже музыка играет.

– Вы правы: у нас играет…. А вот у вас она орет, как сирена. Сейчас вы соседей всех поднимете…

– Ладно, я понял… Музыку выключим, убавим. Извините.

Хозяйка захлопнула дверь перед носом наглого парня.

– Во-о молодежь пошла, – вздохнул тяжело Николай Степанович. – Пришел, позвал и девушка, как кролик на удава, должна идти к нему в пасть.

– Плохой из него ухажер, – махнула на дверь рукой Ольга Владимировна. – Еще раз покажется, я ему все желание отобью…

Гости, безусловно, слышали разговор в дверях. Чтобы разрядить обстановку, хозяин усадил жену за столом и многообещающе заявил: