Дом Цепей

Наконец в свете проявился демон-аптор, фигура, похожая на чёрный шёлк. На его горбатом странном плече восседал мальчик. Человеческое тело заканчивалось лицом с чертами аптора — огромный единственный фасеточный глаз сверкал. Огромный рот, приоткрывшись, показал острые клыки, которые, видимо, он умел втягивать почти полностью. Всадник был одет в чешуйчатую броню из чёрной кожи. На нагрудной сбруе расположилось более дюжины орудий — от длинных ножей до метательных дротиков. На поясе юноши висели два арбалета с ручками из оленьего рога.

Всадник соскочил с плеча и заговорил низким шипящим голосом:

— И это всё, на что расщедрился Логрос?

— Вам, — сказал Монок Охем, — здесь не рады.

— Очень жаль, заклинатель, потому что мы здесь. Для защиты Первого престола.

Онрак спросил:

— Кто вы и кто вас сюда послал?

— Я — Панек, сын Апт. Не мне отвечать на твой второй вопрос, т’лан имасс. Я лишь охраняю внешний круг. В чертоге, где хранится Первый престол, внутренний круг — там та, кто командует нами. Возможно, она сможет тебе ответить. Возможно, даже захочет.

Онрак поднял Трулла Сэнгара:

— Значит, мы с ней поговорим.

Панек улыбнулся, обнажив ряд острых клыков.

— Как я сказал, она в тронном зале. Наверняка, — прибавил он, улыбнувшись ещё шире, — вы знаете дорогу.

Глава двадцать четвёртая

В древнейших, обрывочных текстах можно найти невразумительные упоминания об Эрес’аль. Так именуют, видимо, старейшего из духов, который воплощает саму сущность физического мира. Разумеется, не существует способа эмпирически определить: послужил ли факт приобретения значения — сила, заключённая в создании символов из неодушевлённой материи, — причиной, или, по сути, творческой энергией, породившей Эрес’аль; или в деле замешана некая иная загадочная сила, которая привела к получению значения и смысла у разумных форм жизни в более поздний период.

В любом случае неоспоримое, но редко упоминаемое явление заключается в том, что огромное могущество скрыто, точно подземные слои, в заметных элементах ландшафта, а также в том, что сила эта проявляется неочевидно, но фундаментально эффективно: настолько, что может поставить подножку богам, более того, иногда — даже привести к их окончательной гибели…

Келларстеллис Ли-Хэнский. Копмендиум карт (Предисловие)

За тысячу лет ветер и переносимый им песок превратили когда-то огромные коралловые гребни и рифы в плоские островки. Их неровные, источенные края были покрыты впадинами и вымоинами, а узкие и извилистые расселины между ними — доверху заполнены острым щебнем. Худшего места для того, чтобы расположить армию, Гэмет и представить не мог.

Хотя особого выбора у них не было. Только отсюда был подступ к полю боя, а кроме того, вскоре стало очевидно, что, когда эта позиция занята, защищена она не хуже уединённой горной крепости: уже из-за этого ей можно было простить все недостатки.

Основной причиной тревоги и суматохи в рядах легионов, по мнению Кулака, было то, что Тавор сломя голову несётся прямо в пасть врагу, на чужое поле боя. Он смотрел, как солдаты, разбитые на отряды по сотне, направлялись к разным возвышавшимся над низиной коралловым островам, чтобы обосноваться там. Заняв позицию, они начинали строить из щебня защитные ограждения и низкие стены, а затем скаты с южной стороны.

Капитан Кенеб нервно ёрзал в седле неподалёку от Кулака, наблюдая, как первый отряд их легиона выдвинулся в сторону огромного, белого словно кость, острова на самом западном краю низины.

— Они не будут пытаться выбить нас с этих островов, — сказал капитан. — Зачем напрягаться, если очевидно, что адъюнкт намеревается привести нас прямо к ним в лапы?