Дом Цепей

— Да, — согласился Хранитель, — это точно. Путешествие у вас двоих было знатное — я о нём знаю уже больше, чем хотел. Но не беспокойся, теблор. Поверил я где-то половине. Дескать, акулу убил. Знаешь, в местных водах акулы большие, великоваты даже для дхенраби. Маленьких повыели всех. Я здесь ещё не видел такой, чтобы была меньше двух твоих ростов в длину, теблор. А ты, значит, одним ударом ей голову разрубил? Деревянным мечом? На глубине? А ещё что? Сомы? Такие большие, что человека целиком глотают? Ха! Вот это уже ни в какие ворота.

Торвальд возмущённо уставился на Хранителя:

— Но это всё правда! Такая же правда, как и затопленный мир, и полный корабль с безголовыми тисте анди на вёслах!

— Вот в это всё я верю, Торвальд. Но акула и сомы? Ты меня за дурака держишь? Ладно, давайте спускаться и готовить еду. Позволь-ка я тебя подвяжу, теблор, на случай, если вдруг уснёшь на полпути вниз. Мы за тобой.

Хранитель резал и бросал в похлёбку из крахмалистых клубнеплодов копчёную и засоленную камбалу. Когда Карса доел вторую миску, его охватила отчаянная жажда. Хранитель указал им путь к роднику рядом с башней, из которого даруджиец и теблор с наслаждением напились.

Торвальд плеснул себе воды в лицо и уселся, прислонившись спиной к упавшей пальме.

— Я тут подумал, друг мой, — начал он.

— Вот этим и следует заниматься вместо болтовни, Торвальд Ном.

— Это семейное проклятье. Папаша мой был ещё хуже. Как ни странно, некоторые линии в семействе Номов — наша полная противоположность: из них даже под пыткой слова не вытянешь. Есть у меня один кузен, наёмный убийца…

— Ты, вроде бы, о чём-то подумал.

— Ах, да. Верно. Эрлитан. Нам нужно отправиться туда.

— Зачем? Ни в одном большом городе в Генабакисе я не видел ничего стоящего. Вонь, шум да нижеземцы бегают туда-сюда, как мышки-подгорки.

— Там порт, Карса. Малазанский порт. А значит, оттуда уходят корабли в Генабакис. Не пора ли вернуться домой, друг мой? За проезд расплатимся работой. Лично я готов возвратиться в лоно любящей семьи: блудный сын — помудревший, почти перевоспитавшийся. Что до тебя, думаю, племя твоё будет, м-м-м, очень радо твоему появлению. Ты теперь многое знаешь, а им эти знания необходимы, иначе то, что случилось с сунидами, грозит повториться для уридов.

Карса хмуро посмотрел на даруджийца, затем отвёл глаза:

— Я вернусь к своему народу. Однажды. Но Уругал направляет мои шаги и поныне — я его чувствую. Тайны имеют силу лишь до тех пор, пока остаются тайнами. Это слова Байрота Гилда, над которыми я в то время даже не задумался. Но теперь всё изменилось. Я изменился, Торвальд Ном. Недоверие пустило корни в моей душе, и когда я вижу перед внутренним взором каменный лик Уругала, когда чувствую, как его воля борется с моей собственной, я ощущаю свою слабость. Власть Уругала надо мной лежит в том, чего я не знаю, в тайнах — секретах, которые мой собственный бог скрывает от меня. Я прекратил бороться с ним в своей душе, и ныне Уругал ведёт, а я следую, ибо странствие наше — к истине.

Торвальд бросил на теблора взгляд из-под полуприкрытых век:

— Тебе может не понравиться то, что ты узнаешь, Карса.

— Подозреваю, ты прав, Торвальд Ном.

Даруджиец ещё некоторое время разглядывал урида, затем поднялся на ноги и смахнул песок с изорванной туники.

— Хранитель почему-то уверен, что рядом с тобой небезопасно. Он говорит, ты волочешь за собой тысячу невидимых цепей, а создания, прикованные ими, полны яда.

Карса почувствовал, как кровь холодеет в жилах. Торвальд заметил, что выражение лица теблора изменилось, и поднял обе руки:

— Постой! Он просто мимоходом это сказал, ничего серьёзного, друг! Просто советовал мне быть поосторожней рядом с тобой — будто я этого сам не знаю. Ты ведь словно Худов магнит — для своих врагов. В любом случае, Карса, я бы тебе не советовал злить этого парня. С кем ни сравнить, он — самый сильный человек, какого я только встречал, — в том числе сильнее тебя. К тому же, хоть ты и набрался сил, у тебя полдюжины рёбер сломано…

— Довольно слов, Торвальд Ном. Я не собираюсь нападать на Хранителя. Его видение меня тревожит, только и всего. Ибо я сам получил подобное — во снах. Теперь ты понимаешь, почему я должен открыть истину.

— Хорошо, — Торвальд опустил руки и вздохнул: — И всё равно я бы советовал отправляться в Эрлитан. Нам нужны одежда и…

— Хранитель сказал правду: рядом со мной находиться опасно, Торвальд Ном. И скорее всего, станет ещё опаснее. Я пойду с тобой в Эрлитан. Затем прослежу, что ты нашёл себе корабль и смог вернуться к семье. Затем пути наши разойдутся. Но я сохраню в сердце истину нашей дружбы.

Даруджиец ухмыльнулся:

— Значит, на том и порешим. В Эрлитан. Идём, вернёмся в башню и поблагодарим Хранителя за гостеприимство. — Спутники вместе зашагали по тропе. — Не сомневайся, — добавил Торвальд, — что я тоже сохраню в душе истину нашей дружбы, хотя никто в неё, скорее всего, не поверит.

— Почему? — спросил Карса.

— Никогда у меня не получалось заводить друзей. Знакомства, слуг и тому подобное — легко. Но у меня же рот не закрывается…