Дом у кладбища

– Правильно, Айронз, моя выучка, я именно так и поступаю; и я никогда не упоминаю Чарльза по имени, разве что по необходимости, в разговоре с двумя-тремя людьми, которые с ним видятся, в точности как и вы; к людям такого рода я отношусь спокойно, благодаря чему и преуспеваю. Стерку следовало бы взять обратно свое послание. Будь я на месте Стерка, я бы не решился, пока Чарльз здесь, даже съесть яйцо или ягоду крыжовника или выпить стакан воды из этой вот реки – опасался бы отравы, черт возьми! А Стерк рассчитывает, отослав такое письмо, встретиться с ним и прогуляться вместе – как мы сейчас с вами. Видите это дерево?

Это был кряжистый тополь, в ярде от Айронза. При слове «дерево» Дейнджерфилд вскинул руку, и у Айронза заложило уши от резкого звука выстрела из карманного пистолета.

Заметив сквозь поднимающийся клуб дыма, как вздрогнул Айронз, Дейнджерфилд рассмеялся и произнес:

– Вот так же, не раздумывая, Чарльз засадит пулю прямо в сердце этому щенку и покажет под присягой, что оборонялся от грабителя.

Пуля вошла в самый центр ствола. Айронз, нахмурившись, искоса следил за собеседником, но ничего не ответил. Думаю, он разделял оценку, данную Дейнджерфилдом Чарльзу Арчеру.

– Однако нужно отдать Чарльзу должное, временами он способен на прекрасные поступки. Судите сами. Похоже, несколько месяцев назад он видел вас здесь, в городе, и вы его – тоже, и вы узнали друг друга; с тех пор вы его видели не раз, узнавали – и все же не произнесли ни слова. Ваше умонастроение ему понравилось, и он надеется, что вы примете вот это, – по весу я заключаю, что тут завернута стопка гиней.

Пока длилась эта речь, на лице Айронза, угрюмо уставившегося на воду, отражались одновременно злость и испуг; губы его шевелились, словно он все время вел внутренний диалог с собеседником.

Когда Дейнджерфилд вложил в руку Айронза маленький сверток, клерк глядел настороженно; он взвесил сверточек в руках, словно готовясь отшвырнуть от себя этот воистину сатанинский дар. Однако расстаться с деньгами нелегко, и Айронз, с тем же трусливым и несчастным видом, положил деньги в карман панталон, отвесил неуверенный поклон и сказал:

– Вам известно, сэр, что я не просил ни фартинга.

– Он так и говорил, – отозвался Дейнджерфилд.

– И, – с проклятием добавил Айронз, – ни на шиллинг от него не рассчитывал.

– Он об этом знает. Теперь вам известно, зачем мне понадобилось упоминать Чарльза Арчера. Золото у вас, и с Чарльзом Арчером покончено. Надеюсь, еще долгое время у нас не будет повода о нем вспоминать, – закончил управляющий.

Тут, к радости Айронза, наступила долгая тишина. Дейнджерфилд молча удил на мушку. Рыба не клевала, но Дейнджерфилд не менял наживки. Казалось, ему не было дела до клева; может статься, он и не глядел на удочку. Когда протекло без пользы добрых двадцать минут, он внезапно сказал, как бы в дополнение к предыдущему:

– В отношении денег вам нужно будет вести себя осторожно – сто гиней не всегда достаются честным путем. Жена ваша пьет… Предположим, некий английский родственник оставил вам это золото в наследство… Ей лучше об этом не знать. Скажите так доктору Уолсингему и отдайте деньги (под секретом) ему на сохранение. Он согласится и никому не скажет… вот так вам следует поступить.

Вновь наступило долгое молчание; Дейнджерфилд всерьез постарался наловить форели, поймал полдюжины, и рыбалка ему наскучила; в сопровождении Айронза он неспешно направился домой, а там его ждали поразительные новости.

Глава LIII Каким образом доктору Стерку довелось вернуться домой

Расставшись с Айронзом у моста, Дейнджерфилд, с удочкой на плече и корзинкой форели, шел через город, и по пути внимание его привлекла небольшая группа людей; сбившись в кучку у ворот казармы, почти напротив дома Стерка, они о чем-то оживленно беседовали.

С одного взгляда Дейнджерфилд различил высокую мрачную фигуру Оливера Лоу из Лукана, бывшего в те дни магистратом Дублинского графства, – человека весьма сурового и проницательного. Сидя на мышастом гунтере и сжимая в руке подхвостник, он склонялся к какому-то юному оборванцу, нечесаному и голоногому, и, казалось, настойчиво его о чем-то расспрашивал. Вокруг толпилось полдюжины деревенских зевак.

По каким-то неуловимым признакам угадывались волнение и ужас собравшихся. Дейнджерфилд ускорил шаги и подошел к толпе как раз в тот миг, когда из ворот выехал адъютант.

Приветствовав обоих, Дейнджерфилд спросил:

– Надеюсь, джентльмены, плохого ничего не произошло?

– Хирург убит, его нашли в парке! – отозвался Лоу.

– О… Стерк?

– Да, – подтвердил адъютант, – этот мальчуган говорит, что нашел его в Мясницком лесу.

– В Мясницком лесу?.. С какой стати его туда понесло? – воскликнул Дейнджерфилд.

– Если он возвращался из Дублина через парк, то это как раз прямая дорога, – заметил судья.

– О!.. Я думал, речь идет о лесе у владений лорда Маунтджоя. А когда это случилось?

– Уф!.. Вчера в полдень или полчаса назад, где-нибудь в этом промежутке, – ответил Лоу.