Дом, в котором ты живешь

Но потом у нас с ним просто медовый месяц начался! Он сам и о разводе заговорил.

– А дети у них с женой были?

– Девочка, четыре года… Ну развод, так развод – я не возражала. И тут умирает Игорь Иванович – папин друг и тесть Макса. Фирмой они владели напополам, и теперь доля этого Игоря досталась дочери, то есть жене Макса. Она условие поставила: будет семья – будет и фирма. А для Макса фирма все…

– А сама она тоже с ним работает? – Что ты! Дома сидит!

– Как собака на сене.

– Не знаю! Так держится за него. В прошлом году сына ему родила. Разница со старшей тринадцать лет. Ну, вот каково мне это?

– Да уж, не дай бог… А сам он что говорит?

: – Да все твердит: если бы мы встретились на год раньше… Я тоже часто об этом думаю. Он бы не был связан фирмой, я могла бы иметь ребенка. Знаешь, ни о чем я так не мечтаю.

– А ты уверена, что тогда он ушел бы от жены?

В том-то и вопрос! Иногда бывает так плохо, говорю ему: на фирме этой проклятой свет клином не сошелся. Пусть мадам сама распоряжается. Но он про это даже слушать не может. А иногда хочется плюнуть и уйти… Пусть сидят со своей фирмой, с детьми, надоело быть не пришей кобыле хвост.

– Меня свекровь в свое время учила: за мужчин бороться надо!

– Тоже мне теоретик. Он взрослый человек, пусть решает сам.

– Но ведь он ничего не решает!

– Мне за него нечего бороться: он и без того мой! А для нее эта борьба – просто позор: живи со мной из-за фирмы! Себя не уважать!

Мы заказали еще по мороженому с ликером и съели его в абсолютной тишине. Аньку терзали воспоминания. Несколько раз она выразительно глянула на лежавший рядом мобильный – подмывало позвонить Максу. Формально Анька вполне подходила под Изину категорию бессовестных незамужних женщин, вьющихся возле богатых мужиков. Но по сути – совершенно не соответствовала.

– Ладно, не будем о грустном, – подвела итог размышлениям Анька. – Как там Дод?

– Откуда я знаю как? Все хорошо, все нормально – а больше ничего не говорит.

– Он сразу, как тебя увидел, растаял.

– А когда Таню увидел – тоже?

– Нет, та сама его охмуряла. Он держался, сколько мог. Но знаешь, есть какие…

– Слушай, неужели он ей две тысячи простил?

– Тайна, покрытая мраком. Он один раз сболтнул, когда выпил. А вообще Дод особо не болтает. Вы-то с ним как время проводите?

– Ну, в Звенигород ездили, обедали в ресторане…

– Потом он провел ночь у тебя, а на следующий день улетел в Стокгольм.

– Откуда ты знаешь?

– Элементарно. До этого ездил в Питер, один день был в Москве и на это время отключил сотовый, мы, между прочим, его искали. А потом звонил уже из Швеции.

– Я о нем почти ничего не знаю.

– Твое счастье: меньше знаешь, лучше спишь.

– Давно он живет в твоем доме?

– Дай сообразить… Года четыре. У Екатерины Федоровны, соседки сверху, как раз муж умер. Она перебралась к сестре. Вот я и предложила: сдайте квартиру моему знакомому. Она его как увидела, говорит: Аня, ты что? Что это за знакомые у тебя за такие! А ему квартира очень понравилась. Дод настырный – всегда добивается своего.

– А где он до того жил?

– Так он гражданин Швеции, в Москву приехал бизнес делать. Откуда я его и знаю. Так он ничего, не жадный, не бабник, но такой занудный. Ты извини, конечно.

– Ничему тебя жизнь не научила!

– В этом смысле не научила! По-моему, связаться с занудными – не дай бог.

Мы снова развеселились. Я порывалась заплатить за завтрак, но Анька, смеясь, остановила меня.

– Она уже хочет просадить все додовские деньги. Нет, я просто не могу. Он-то, наверное, ждет, что ты накупишь модных тряпок.

– Представь себе, ждет.

– И представлять нечего. Он судит по Тане: ни дня без шмотки.

– А что, кроме Тани, женщин у него не было?

– Почему, он даже когда-то был женат. В университете, что ль… Не помню. Слушай, а давай, правда, скатаем тут в один магазинчик – надо ж выполнять заветы Дода, и мне блузка к костюму нужна.

Магазинчик затерялся в переулках Китай —города. В основном здесь продавались вещи марки «Лиз Сатл». Анька объяснила, что фирма российская и находится чуть ли не за углом. Она сразу безошибочно выбрала блузку фиалкового цвета и принялась за мой гардероб. Сначала я примерила короткое красное платье, потом темный брючный костюм.

– Снимай, не твое. – Анька в досаде щелкнула пальцами.

– Почему? Мне кажется, костюм сидит неплохо.

– Вещь должна подчеркивать индивидуальность, а ты в этом костюме – человек толпы.

Она схватила его в охапку, исчезла и долго не возвращалась в примерочную.

– Ну-ка, а вот это. – Наконец, она протянула мне что-то светло-серое из тончайшей шерсти: жакет был укороченным и приталенным, а длинная узкая юбка с небольшим разрезом справа придавала фигуре необыкновенное изящество. – Это уже лучше. Так, теперь блузки.

Блузки мы выбрали две: строгую темно-синюю и нарядную кирпично-оранжевую. Я не знала, понравится ли все это Давиду, но, что наши школьные сойдут с ума, предполагала.

Глава 7