Дом, в котором ты живешь

И как это я ничего не замечала?! Наш брак казался мне таким счастливым. Я все делала для Кости: готовила его любимые блюда, создавала уют, следила за собой, одевалась и красилась. Но и он всегда был внимателен и заботлив. Благодаря ему даже в самые тяжелые времена в доме был достаток. Детей он обожал. А как радовался рождению Илюшки! Купал его, вставал ночью.

Внезапно я отчетливо увидела себя ту, прежнюю. Дело не в излишней наивности. Я просто была равнодушна к мужу, слепа и глуха. В моем доме он был необходимой частью декорации к спектаклю «Семейное счастье», и сам, как таковой, интересовал меня мало. Он каким-то образом почувствовал это. Иза недаром любит эту странноватую пословицу: мужчины никогда не уходят к кому-то, они уходят от кого-то. Вот и Костя… ушел от меня. Елизавета Феликсовна Ишутина вторична.

…Когда он сказал, что уезжает, я сначала не поверила. Просто не поняла. В Канаду? Работать? Навсегда? А зачем? Наше объяснение происходило прекрасным утром в начале лета. Муж спешил, и поговорить как следует не хватило времени. В тот день он не пришел ночевать. Позвонил, сказал, что зайдет завтра и все расскажет. Но и завтра не появился… С тех пор я видела его один раз. Однажды, вернувшись домой раньше обычного, застала его собирающим вещи. Костя смутился и буквально прошел мимо меня, бормоча что-то невнятное. Больше мы не виделись.

Я бы еще долго предавалась приятным воспоминаниям, но Дмитрий Иванович привел клиентов: белозубую пару средних лет и девочку-подростка в очках с тонкой металлической оправой и карманным компьютером в руках. Девица, очевидно, была главной в семье, потому что, задавая вопросы, родители почтительно смотрели на нее, ожидали реакции. Записываться в школу они не стали. Девица обещала подумать.

После них я общалась с очаровательной молодой женщиной, матерью десятилетних близнецов. Актриса подписала контракт с театром в Нормандии, а детей девать некуда. С мужем давно в разводе. Мама умерла. У ее отца новая семья, они милостиво согласились забирать детей на субботу и воскресенье. А в остальном – как знаешь.

– Для меня ваша школа– спасение! Я, когда рекламу увидела, чуть не заплакала от счастья! – твердила она, рассеянно оглядывая детскую спальню.

Мне хотелось сказать ей что-нибудь жизнеутверждающее на прощание, но у меня зазвонил телефон. Ольга спрашивала, закончила ли я статью о проблемах частного образования в современной России.

– И знаешь что, Марин. У меня к тебе просьба по старой дружбе. Не поговоришь с Ермаковой?

– Кто это?

– Ну, помнишь, та… иностранные языки… За границей жила. Ты же мне сама про нее говорила.

– Алла Викторовна?

– Да я не помню! Короче, Рыдзинский раскритиковал ее статью в пух и прах. Но она и правда никудышная. Ты позвони ей сама. А то такие дамочки… неизвестно чего ждать от них.

– Ладно, позвоню. Хотя, по-моему, она никакая не дамочка. Очень милая и самокритичная.

– В общем, договорились, – с облегчением вздохнула Ольга.

Я отложила разговор с Ермаковой на вечер, днем полным-полно других дел. И первое – клиенты.

Кто-то, оказавшись в безвыходном положении, с радостью записывал ребенка в школу, кого-то интересовали нюансы: чем программа отличается от обычной школьной? а язык преподают носители? Ну, где я им найду в Хабарове носителей иностранного языка? Приходилось изощряться. К вечеру начинались головные боли. Ровно в десять я сажала в свой кабинет услужливого психолога (на случай появления запоздавших клиентов) и шла гулять.

Как и наметила вначале, каждый вечер я совершала прогулки к готическому замку. Он действительно оказался необитаемым. Сейчас, в середине июля, это особенно было заметно. Все вокруг заросло сорной травой в человеческий рост. Захочешь войти – не войдешь, как в замок спящей красавицы. Фея окружила его густыми зарослями, чтобы никто не потревожил сон прекрасной принцессы…

В жизни все прозаично. Ворота в замок заросли, потому что он никому не нужен. Красивый, романтичный, дорогой – а не нужен. Как я.

У Кости – Елизавета и Ева. У Давида – просто Ева. А я блуждаю среди чужих дач и не нужна никому…

Но в следующий момент я ругаю себя за такие мысли. Как это не нужна никому? Маме, детям, Давликанову, наконец. Ольга ждет от меня статьи, девушки из авиационного городка получили благодаря мне хорошую работу. Наверное, думают: зацепились.

А сама школа! Как много проблем у людей даже из обеспеченной среды! Кто-то вынужден работать от зари до зари, кто-то не может отдать ребенка в массовую школу из-за здоровья, психологических проблем, неспособности, нежелания учиться, неумения уживаться в детском коллективе, дурного влияния. Я делаю очень нужное дело…

Нечаянно я вспомнила о Косте.