Дом в лазурном море

– Ах, сила! Говорите, как истинный представитель Департамента. Почему я не удивлен, что вы знаете книжку правил наизусть? Кстати, должен предупредить: есть шанс, что в какой-нибудь момент вы обнаружите Чонси под своей кроватью.

Линус встревожился:

– Что? Почему?

– Потому что в течение долгого времени, прежде чем он сюда попал, его называли монстром даже те люди, которым положено бы уметь работать с магическими существами. Чонси услышал сказки о монстрах, прячущихся под кроватями, чье призвание – пугать людей. И решил про себя, что именно так он и должен делать. Эта мысль как бы застряла у него в… голове. И лишь в последнее время, попав к нам, он понял, что способен на большее.

– И решил стать коридорным?

– Да. Увидел это в одном фильме, который мы смотрели несколько месяцев назад. Идея почему-то его очаровала.

– Но он никогда не сможет… – Линус замялся.

Мистер Парнас понял, что хотел сказать гость.

– Не сможет стать коридорным, потому что ни один отель не наймет такого, как он?

– Это не…

Несправедливо? Неверно? Как подобрать нужное слово? Наверняка не без причин существуют такие законы. Многие люди боятся того, что им кажется странным. Правда, Линус всегда чувствовал, что на самом деле это не страх, а что-то совершенно другое.

Для того чтобы защитить экстраординарных детей, организовали Департамент магической регистрации. Поначалу детей просто забирали из семей и помещали в специальные школы. Но эти школы были больше похожи на тюрьмы, пусть и без решеток на окнах. Когда начались протесты против такого обращения с детьми, создали Департамент по делам магической молодежи.

Вскоре стало ясно, что среди особых детей много сирот. Инспекторов разделили на две группы: тех, кто вместе с Департаментом регистрации работал с зарегистрированными семьями, и тех, кто работал с детьми в сиротских приютах.

Нет, в этом не было справедливости.

– Да, несправедливо, – сказал мистер Парнас, словно прочитал его мысли. – Но я позволяю ему мечтать. Ведь он ребенок, да и кто знает, что может произойти в будущем? Перемены часто начинаются с тихого шепота. Другие подхватывают, и шепот превращается в рев… Это напомнило мне о Сэле. Позвольте откровенно, мистер Бейкер?

– Я очень желал бы, чтобы вы были со мной откровенны.

– Хорошо, – сказал мистер Парнас. – Он вас до ужаса боится.

Линус моргнул:

– Меня? Мне в жизни не удалось никого напугать.

– Очень сомневаюсь. Ведь вы работаете в Департаменте.

– При чем здесь…

– Дело не лично в вас, а в том, что вы инспектор, мистер Бейкер. Большинство детей здесь имеют смутное представление о том, что это значит, но у Сэла личный опыт общения с людьми вашей профессии. Это его двенадцатый по счету приют.

У Линуса сжалось сердце.

– Двенадцатый? Как такое возможно! Он бы…

– Он бы что? Был бы направлен в одну из спецшкол, которые ваш Департамент так сильно любит? Именно туда отправляют детей после ваших отчетов, не так ли?

Линуса бросило в жар.

– Я… не знаю наверняка, я просто выполняю должностные обязанности, не более.

– Не более? – повторил мистер Парнас. – Жаль. Вы когда-нибудь посещали такую спецшколу, мистер Бейкер? Когда-нибудь интересовались судьбой ребенка, на которого вы подали рапорт?

– Это… это работа менеджеров верхних уровней. Начальства. Я обычный инспектор.

– Вряд ли такой уж обычный. Почему вы инспектор? Почему не пошли дальше по карьерной лестнице?

– Это то, что я хорошо умею делать, – сказал Линус.

По его шее стекла капелька пота. Как-то неожиданно они заговорили на темы, обсуждать которые ему не хотелось. Следует вернуть себе контроль над беседой.

– Вам не было любопытно?

Линус покачал головой:

– Я не вправе проявлять любопытство.

Мистер Парнас удивленно вскинул брови:

– Это почему же?

– Какой толк в любопытстве? Факты, мистер Парнас, я имею дело только с фактами. Любопытство порождает полет фантазии, а я не могу позволить себе отвлекаться.

– Как можно так жить? – тихо проговорил мистер Парнас. – Похоже, вы вообще не живете.

– По счастью, я не нуждаюсь в вашем мнении, – сердито заметил Линус.

– Я не хотел вас обидеть…

– Мне надлежит убедиться, что это место соответствует должному порядку вещей. Выяснить, соблюдает ли приют на Марсии принципы, установленные Департаментом, должным ли образом используется финансирование…

Мистер Парнас фыркнул:

– Финансирование? Не ожидал, что у вас есть чувство юмора. Восхитительно.

Линус не позволил себя сбить с толку:

– То обстоятельство, что дети в вашем приюте более… необычные, не помешает мне выполнить поставленную задачу. Речь идет о детях. И только о них.

Мистер Парнас кивнул:

– Я уважаю вашу позицию. Наш приют несколько нетрадиционный, но, надеюсь, вы увидите, что я делаю все от меня зависящее ради их безопасности. Как я уже говорил, наш мир – странное место, однако он полон острых зубов. И непременно укусит вас, когда вы меньше всего того ожидаете.

Линус не знал, что ответить, потому сказал:

– Вы не выезжаете с острова. Или, по крайней мере, дети не выезжают.

– Вы уверены?

– Я видел фургон перед домом. Колеса обросли сорняками.

Мистер Парнас, улыбаясь, откинулся на спинку кресла.