Дом в лазурном море

– Вы наблюдательны. Вообще-то могли постараться Фи или Талия – они обожают выращивать всякую всячину. Впрочем, подозреваю, вы этому не поверите.

– Не поверю. Машина явно не двигалась с места очень давно.

– Наверняка вы ехали через деревню.

– Да. С мисс Чапелуайт.

Линус задумался. Что она говорила, когда они ехали через Марсий?

Люди из Марсия не одобряют наш вид.

Спрайтов?

Всех магических существ, мистер Бейкер.

Директор кивнул, словно прочитал его мысли.

– Не могу сказать, что они откровенно враждебны, но подразумевается, что нам будет лучше, если мы останемся здесь. Слухи разлетаются быстро, как огонь по сухому полю. Конечно, правительство платит людям в деревне за молчание о существовании приюта, а за разглашение им грозит судебное преследование. Однако для всех проще, если мы не будем высовываться. К счастью, остров на самом деле не маленький и дает детям все, что необходимо. Мисс Чапелуайт примерно раз в неделю ездит в деревню за припасами. Местные ее знают… насколько ее возможно знать.

У Линуса закружилась голова. Он понятия не имел, что людям платят за молчание. Хотя, если подумать, в этом есть смысл.

– Так вы не покидаете острова?

Мистер Парнас пожал плечами:

– Нам и не надо, детей здесь все устраивает. Наверное, мы могли бы подумать о путешествии куда-нибудь помимо деревни, но эта тема как-то не поднималась. По крайней мере, пока.

Линус покачал головой, снова взяв в руки блокнот и карандаш.

– Сэл превращается в собаку?

– В померанского шпица, если конкретнее.

– И вы говорите, это самый долгий срок, что он провел в одном месте?

– Да.

– Мне доводилось видеть ребенка, который умел превращаться в оленя. Тоже метаморф. И он не был засекречен. Почему же Сэла поместили сюда?

Мистер Парнас поднял голову:

– Потому что он передает метаморфизм через укусы.

У Линуса перехватило дыхание.

– Серьезно?

– Да. Произошел… инцидент. В одном из предыдущих приютов. Его ударила повариха на кухне, когда он попытался взять яблоко. Сэл ответил единственным знакомым ему способом. На следующей неделе повариха… претерпела некоторые изменения.

Линусу почудилось, что комната вокруг него завертелась.

– Я и не предполагал, что такое возможно! Всегда считал, что причины исключительно генетические.

– Думаю, здесь вы узнаете о том, что невозможного гораздо меньше, чем вы предполагали.

– А Талия?

– Одна из моих первых воспитанников. Ее семья трагически погибла, когда в их саду был пожар. Есть подозрения, что сад подожгли; впрочем, разбираться не захотели.

Линусу вспомнились плакаты в автобусах, призывающие всех докладывать о замеченных магических существах.

– Вы говорите по-гномьи.

– Я говорю на многих языках, мистер Бейкер. Мне нравится изучать новое. И это помогает мне быть ближе к моим подопечным.

– Почему Талия засекречена?

– Вы когда-нибудь встречали гнома-женщину, мистер Бейкер?

Нет, не встречал. Странно, что он не задумался об этом раньше. Линус быстро черкнул что-то в блокнот.

– А Фи?

Мистер Парнас усмехнулся:

– Очень независимый ребенок. Никогда не существовало столь юного спрайта с такой грандиозной силой. Когда ее пытались спасти из… из одной опасной ситуации, она превратила троих мужчин в деревья. Другой, очень старый, спрайт вернул им человеческий облик, хотя и с большим трудом. К счастью для меня, мисс Чапелуайт взяла Фи под свое крылышко в прямом и переносном смысле. Вообще огромное везение, что мисс Чапелуайт нам помогает.

– А почему она это делает? – спросил Линус. – Это ее остров. Спрайты ревностно относятся к своей территории. Почему она позволяет вам здесь находиться?

Мистер Парнас снова пожал плечами:

– Полагаю, высшее благо.

Он говорил, как спрайт, расплывчато и непонятно.

– И в чем же благо?

– Видеть, как дети, которые никому не нужны, растут и процветают. Вы не хуже меня знаете, что термин «сиротский приют» – неправильное название, мистер Бейкер. Сюда не приходят, чтобы усыновить кого-нибудь из детей.

Конечно, Линус такого не предполагал о приюте на Марсии, учитывая, как надежно они спрятаны. Однако слышал ли он когда-нибудь, чтобы из других магических приютов усыновляли детей? Ни одного примера на память не пришло. Как он не замечал этого раньше?

– А что с Теодором?

– Разве этого нет в ваших папках, мистер Бейкер?

Подробностей там не было. Линус отметил, что мистер Парнас прав: досье содержат только скелеты.

– Я хотел бы услышать от вас. Читая слова на бумаге, можно упустить нюансы.

– Он не просто животное, – сказал мистер Парнас.

– Я так и не думал.

– Да, наверное, простите. Я имел дело с людьми вашей профессии и забываю, что вы не совсем то же самое. Хотя я пока еще не полностью в вас разобрался.

Линус почувствовал себя неуютно.

– Мне скрывать нечего. Все, что я есть, – перед вами.

– О, сомневаюсь, – покачал головой мистер Парнас. – Теодор… особенный. Полагаю, вам известно, насколько редки такие, как он.

– Да.