Дом в соснах

– Я знал, что у нее проблемы, – сказал он. Слезы навернулись на его большие карие глаза. – Кристина тоже это знала. Мне кажется, она догадывалась, что умрет. – Из соседних залов донеслись голоса, и Стивен заторопился, точно ему нужно успеть выговориться. – За день до своей смерти она подошла ко мне и сказала, что сожалеет, что вела себя так. Она подарила мне свою новую картину. Это было красиво и непохоже на ее прежние работы. Я спросил, почему мне, и она ответила, что раздает кое-какие вещи. Освобождает студию. У меня появилось ужасающее предчувствие, когда я это услышал. – Голоса теперь почти достигли их зала, но Стивен продолжал, ему было необходимо выговориться. – Кристина знала, что произойдет, если она снова начнет употреблять. Знала! Уверен, что и Фрэнк знал. – Пожилая пара вошла в помещение. – И я тоже, – сказал Стивен срывающимся голосом. – Я мог бы спасти ее от смерти, но ничего не сделал. Так что да, я виню его и виню ее за то, что она влюбилась в него, но больше всего я виню себя.

Семнадцать

Фрэнк никогда не сообщал Майе, куда они направляются, и это ей в нем нравится. Она любит сюрпризы. Сегодня он везет ее на машине своего отца на остров Томас, который на самом деле представляет собой полуостров, вдающийся в озеро Онота. В этой местности два десятка домов, большинство выстроились вдоль западного берега, и подле каждого – собственный травянистый пляж и причал, ко многим из которых привязаны лодки. В домах имеются веранды. Гаражи на две машины. Пока они едут, Майя понимает, что никогда здесь не была, несмотря на то, что живет менее чем в трех милях.

Она откидывается назад, наслаждаясь бризом с озера, пока они катятся по Шор-Драйв, из динамиков льется «Милая Джейн»[43]. Она ставит ноги на приборную панель, и солнце, льющееся в окно, кажется теплым душем. Воздух здесь живой. Она не знает, куда они направляются, и это не имеет значения. Сегодня тот день, когда он поцелует ее. Она уверена в этом. А если он этого не сделает, она сама поцелует его.

Они доезжают до конца полуострова, затем разворачиваются, как будто собираясь уехать, но вместо того, чтобы направиться по сухопутному мосту, Фрэнк сворачивает на узкую лесистую дорогу, отмеченную знаком «Тупик». Ветки плакучей ивы стелются по машине, пока они двигаются к восточному берегу полуострова. В этой части лес гуще. Несколько больших и дорогих на вид домов с ухоженными газонами расположены в стороне от проезжей части. Фрэнк сворачивает на немощеную подъездную дорожку, которая исчезает за деревьями. Он замедляется и останавливается.

– Что мы здесь делаем?

Его улыбка загадочна.

– Увидишь.

Он выходит из машины, она следует за ним. Они идут пешком по заросшей лесом аллее, пока не подходят к особняку, который внушительнее других, с белыми колоннадами и большой террасой по всему фасаду. Майя бросает взгляд на Фрэнка, когда они пересекают широкую лужайку, направляясь к группе деревьев между домом и озером.

– Чей это дом? – интересуется она.

– Принадлежит другу моего отца.

Он ведет ее вниз по пешеходной тропинке, затем на причал. Майя плавала на озере Онота сколько себя помнит, но никогда не видела его с этой стороны. Отсюда оно напоминает океан. Вода у ее ног отражает небо, синее на синем, облака плывут, как лепестки лилий.

Фрэнк поднимает крышку большого ящика в конце причала. Внутри спасательные жилеты, бодиборды и несколько пенопластовых нудлов. Он лезет внутрь, водит пальцами по дну коробки, пока не находит то, что ищет. Ключ, висящий на пластиковой цепочке. Позвякивая им, Фрэнк подходит к стоящему у причала классическому моторному катеру, обшитому деревянными панелями. Доски под ногами Майи качаются, когда Фрэнк перемахивает несколько футов воды и забирается в лодку.

Майя напрягается.

Он поворачивается. Протягивает ей руку.

– Друг твоего отца позволяет тебе этим пользоваться?

– В любое время, когда я захочу.

Девушка расслабляется, подходит ближе к краю. Берет его ладонь. Это прикосновение вызывает трепет. Фрэнк помогает ей запрыгнуть в раскачивающийся катер, и на мгновение – слишком короткое – они цепляются друг за друга, чтобы сохранить равновесие. От него пахнет мускусом, его загорелая шея в нескольких дюймах от ее губ. Она заливается краской, когда он отворачивается, чтобы отвязать лодку от причала, и тихонько опускается на красное кожаное сиденье.

Он садится рядом с ней, поворачивает ключ в замке зажигания, затем одаривает ее невероятно сексуальной улыбкой и нажимает на газ. Двигатель рычит. Их немного болтает, когда Фрэнк выводит судно на открытую воду. Она вспоминает о спасательных жилетах, но теперь уже слишком поздно что-либо говорить – катер набирает скорость. Она чувствует брызги на своей коже, ветер в волосах.

– Ты когда-нибудь водила такую штуку? – спрашивает он, перекрикивая шум мотора.

– Нет! – кричит она в ответ.