Дом Весталок (ЛП)

Я поволок солдата прочь из сада, через дверь в стене на улицу. Затем вернулся за старым рабом, а потом и за остальными, выволакивая их по одному. Они столпились у стены, глядя вокруг широко раскрытыми, налитыми кровью глазами.

- Лемуры вам чудятся! На самом деле их нет! – прошептал я, чувствуя, как от дыма дерёт горло, и ясно видя, как они исчезают и появляются снова - сидя на гребне стены, с гоготом подбрасывая в воздух свои внутренности…

Рабы кричали и всхлипывали, цепляясь друг за друга. Солдат стоял молча, убрав руки за спину.

Когда они немного пришли в себя на свежем воздухе, я по одному, по двое отвёл их к себе домой. Там они сгрудились – всё ещё перепуганные насмерть, но целые и невредимые. Бетесде пришлось не по вкусу ночное вторжение толпы полубезумных соседей; зато проснувшийся Эко был в восторге оттого, что никто не гонит его спать. Казалось, конца не будет этой холодной сырой ночи. То и дело кто-то один начинал вскрикивать, и остальные успокаивали его, как могли.

Первые проблески дня и выпавшая роса стали лучшим лекарством для больного воображения. Мне почему-то было очень больно смотреть на свет, голова болела сильнее, чем с похмелья; но по крайней мере, я перестал видеть лемуров и слышать их завывания.

Солнце уже стояло высоко, когда солдат, ещё более измученный, чем я, собрался с силами, чтобы спросить у меня.

- Так что же это было?

- Листья, - сказал я. – Ты говорил, что лемуры всегда появляются осенью. Каждую осень ты принимался сжигать опавшие листья. Каждую осень тебе являлись лемуры. Я понял, что тут должна быть какая-то связь. Осень; сожжение листьев в твоём саду; дым от них; лемуры. Потом я понял. То корявое деревце, что растёт у тебя в самом углу. Такие в Риме не растут; и по всей Италии тоже. Думаю, его семена попали сюда с Востока; там-то растения, способные вызывать видения, не в диковинку. К примеру, в Эфиопии есть растение, настой из листьев которого вызывает видения такие ужасные, что под влиянием их человек совершает самоубийство: этот настой заставляют выпить тех, кого уличают в святотатстве. На берегах Инда, я слышал, встречается трава – если её жечь, дым вызывает помрачение рассудка и безумные видения. Но думаю, деревце в твоём саду сродни тому кусту, что произрастает на востоке Египта; это о нём говорится в легенде, которую я узнал от Бетесды.

- Какой ещё легенде? – спросила Бетесда.

- Ну, той, что ты слышала от своего отца – про его предка по имени Моисей, который однажды в пустыне повстречал горящий куст, и тот заговорил с ним. А листья твоего дерева, сосед, когда их жгут, не только говорят, но и заставляют видеть то, чего нет.

- Но почему тогда лемуры?

- Ты видел тех, кого боялся больше всего на свете – духи убитых тобою на войне, жаждущие мести.

- Но как же тогда мои рабы их тоже видели?

- Они видели то, что ты им говорил – под влиянием дыма. Ты же сам увидел горящий куст, как только я сказал про него, помнишь?

- Но этой ночью всё было как наяву. И в доме тоже. Раньше было только в саду…

- Может, потому, что раньше ты сжигал только по нескольку листьев с этого дерева за раз, и дым быстро уносило ветром; оттого и видения были слабее и являлись лишь тем, кто находился в саду. А вчера я заметил, что вокруг дерева совсем не осталось листьев. Должно быть, ты бросил в жаровню всё сразу; ночь выдалась безветренная, и дым наполнил сад и дом. У всех, кто надышался им, помрачился рассудок и начались видения. А когда мы выбрались на воздух и достаточно отдышались, всё прошло – как проходит бред, когда спадает жар.

- Значит, на самом деле никаких лемуров не было?

- Думаю, нет.

- И если я выкорчую это проклятущее дерево и выброшу в Тибр, лемуры больше не появятся?

- Ты перестанешь видеть их наяву, - сказал я и мысленно прибавил: «Хотя в кошмарах они наверняка будут являться тебе до конца дней твоих».

Позднее в тот день, когда сосед со своими рабами вернулся в свой дом, Бетесда сказала, прикладывая мокрое полотенце к моему пылающему лбу.

- Вот видишь, я была права.

- Как же права? – пробормотал я. Головная боль всё ещё накатывала по временам, и стоило закрыть глаза, как начинали мерещиться жуткие картины. – Ты же говорила, что Тита столкнули с балкона, и что сделала это его жена.

- Ну и что? Его заставили броситься балкона; а это всё равно, что столкнули. И заставила обыкновенная женщина, выдававшая себя за лемура. Так что я права.

- И ты сказала тогда, что раб нашего соседа лжёт, утверждая, будто видел лемуров вместе со своим господином. А ведь он говорил правду.

- Я говорила только, что мёртвые не могут ходить по земле, если только из их тел не сделали мумию по всем старинным правилам – и это так и есть. А про куст, говорящий из пламени, кто тебе рассказала? Как бы ты без меня догадался, в чём тут дело?

- Что верно, то верно, - согласился я, зная по опыту, что Бетесду не переспоришь.

- И вообще, какая глупость - верить, будто призраки мёртвых ходят среди живых.

- Не уверен, - пробормотал я.