Дом Весталок (ЛП)

Он кивнул. Я поглядел на его огромную фигуру и шевелюру цвета соломы, и меня обуяли сомнения; но переигрывать было поздно.

Солнце стояло уже довольно высоко, и хозяин таверны поднял жалюзи, впустив в помещение утренний свет и свежий морской воздух. Перед таверной сделалось оживлённее. Сидя у входа, я смотрел на спешащих по своим делам моряков и торговцев. Краем глаза я мог видеть Белбо; он нашёл себе удобное местечко в тени сарая и стоял, привалившись к стене, с самым что ни есть сонным видом – ни дать, ни взять, раб-бездельник, который, пользуясь отсутствием хозяина, отлынивает от работы. Он либо мастерски притворялся, либо на самом деле был такой тугодум, каким выглядел.

Ждал я недолго. Молодой человек, выглядевший даже слишком молодо для своей бородки, шагнул в таверну с улицы, моргнул раз и другой, привыкая к полумраку после яркого солнечного света, и разглядев моё одеяние, приблизился ко мне.

- Кто тебя прислал? – Акцент у него был греческий, а вовсе не сицилийский.

- Квинт Фабий.

Он кивнул, разглядывая меня, а я стал разглядывать его. Длинные чёрные волосы и негустая чёрная бородка обрамляли тонкое лицо, загорелое и обветренное, с зелёными глазами, хранившими диковатое выражение. Никаких шрамов – ни на лице, ни на руках; и вообще он совсем не походил на матёрого пирата. Не чувствовалось той равнодушной, вошедшей в привычку, въевшейся в плоть и кровь жестокости, которая отличает разбойников – что на суше, что на море.

- Меня зовут Гордиан, - сказал я. – А тебя как называть?

Он растерялся - видно не ожидал, что посланный с выкупом заинтересуется его именем.

- Клеон. – Это прозвучало так, словно он не нашёлся, что придумать.

Имя тоже было греческое. Да и лицом он походил на грека.

Я поглядел на него с сомнением.

- Ты здесь для того же, что и я, верно?

- Выкуп. – Он понизил голос. – Где выкуп?

- А где ваш пленник?

- С ним всё в порядке.

- Я должен удостовериться в этом своими глазами.

Он кивнул.

- Я могу отвезти тебя к нему, если хочешь.

- Хочу.

- Тогда иди за мной.

Мы вышли из таверны и некоторое время шли вдоль берега, пока не свернули в узкую улочку между двумя рядами складов. Клеон шагал очень быстро, сворачивая на каждой поперечной улице. Раз или два он вдруг разворачивался и шёл назад. Я опасался, что мы вот-вот наткнёмся на Белбо; но либо бывший гладиатор искусно скрывался, либо давно потерял нас.

Наконец Клеон привёл меня к телеге с покрытым парусиной дном, знаком велел мне забраться на неё и накрыл меня с головой плотной тканью. Возница тронул лошадей. Из-под парусины ничего не было видно. Поначалу я пытался определить, куда мы едем, считая повороты; но повозка сворачивала то и дело и всякий раз в другую сторону, так что я скоро сбился и вынужден бы оставить это занятие.

Наконец телега остановилась. Послышался скрип дверных петель. Повозка дёрнулась, проехала ещё немного. Снова скрип петель, затем стук захлопнувшихся дверей. Сразу же запахло сеном и навозом.

Мы находились в конюшне. Это я понял ещё прежде, чем Клеон откинул парусину.

Я сел и огляделся. Внутри царил полумрак, который рассеивали лишь лучи, проникающие сквозь щели в стенах. Проникал в них также и запах моря. Мы явно не слишком отъехали от берега. Я попытался разглядеть лицо возницы, но он тут же отвернулся.

Клеон схватил мою руку.

- Ты хотел видеть пленного.

Я слез с телеги и последовал за ним. Мы сделали несколько шагов и остановились перед одним из стойл. При нашем приближении с кучи сена поднялась фигура в тёмной тунике.

Даже в полумраке конюшни я легко узнал его. Вживую Спурий ещё больше походил лицом на мать, только кожа у него была не молочно-белая, а покрыта бронзовым загаром, отчего голубые глаза выделялись ещё ярче. И выражение их было не взволнованно-меланхоличное. Скорее уж, происходящее забавляло его. На портрете в лице его ещё просматривалась детская округлость щёк. Теперь он похудел, и это шло ему, придавая его облику мужественность. Что до страданий, то ни в лице его, ни в поведении не чувствовалось никаких признаков запуганности. Спурий отнюдь не выглядел затравленным. Выглядел он человеком, наслаждающимся отдыхом от всех забот. Однако при виде меня он сразу же, без всяких расспросов, приступил к делу.

- Что так долго? – резко спросил он, и даже в полумраке было видно, как блеснули его белые зубы. Парень явно подражал Цезарю в самоуверенности; и, похоже, не без успеха, потому что Клеон посмотрел виновато и пожал плечами.

- Ладно. – Спурий перевёл взгляд на меня. – А ты кто?

- Меня зовут Гордиан. Твой отец поручил мне передать выкуп.

- А сам он не приехал?

Я ответил не сразу.

- Нет, - сказал я наконец и слегка кивнул в сторону Клеона, давая понять Спурию, что незачем говорить лишнего при его похитителях.

- Деньги с тобой?

- При себе у меня их нет. Я хотел сначала взглянуть на тебя.