Дом Властвующей (СИ)

Шемс так спешила, что пробегая мимо разрушенных покоев Дарреля споткнулась об одну из поваленных статуй и чуть не выронила подсвечник. Что-то блеснуло внизу среди пыли и мусора. Пальцы безотчетно нашарили изящное золотое колечко с чёрным камнем, высвеченным светом свечей. Гладкая чёрная поверхность, а внутри, утопая в бездонной глубине чернеющей бездны, горит мозаика из кусочков яркой радуги. Находка соответствовала образу фамильного кольца Дарреля, упомянутого Уланой в своём дневнике. Это показалось хорошим знаком, и не раздумывая, Шемс сунула украшение в карман.

Следуя за голосами, она пришла на кухню, а когда увидела их воочию, отчего-то застыла в дверном проёме, разом растеряв все мысли и заготовленные слова. Только глядела и всё никак не могла наглядеться, ощущая, как накатывают слёзы и до боли щемит сердце.

— Татьяна, ты пришла, — рвущийся изнутри возглас, прозвучал хриплым, срывающимся полушёпотом.

Женщина стояла возле сдвинутых в сторону обломков пострадавшей мебели и беспокойно озиралась по сторонам. На её плечах наброшен всё тот же фиолетовый пуховик нараспашку, в руках — телефон, абсолютно бесполезный в этих стенах. Услышав Шемс, она резко обернулась.

— Господи боже! Девочка ты моя!

Через несколько секунд, потребовавшихся на преодоление разделявшего их расстояния, Шемс была заключена в крепкие объятия, зацелована и залита слезами.

Шемс не понимала почему так больно, ведь всё же хорошо, всё, как они и планировали.

— Прости меня. Я скучала очень, — всхлипнула она тихонько.

— А я чувствовала, я знала, что не могла ты пропасть навсегда… И карты таро говорили, что жива, что где-то поблизости…

Тиббот, по его собственному мнению, дал им достаточно времени, чтобы прийти в себя, терпеливо выжидая в сторонке, но похоже, момент счастливой встречи грозил растянуться надолго.

— Надо спешить, Шемс, — напомнил он.

Немного отстранившись от Татьяны, девушка виновато заглянула в припухшие от слёз глаза.

— Ты ведь теперь обо всём знаешь? Тиббот тебе рассказал?

Лицо женщины вдруг приняло суровое выражение, тонкие губы дрогнули, глаза метнули молнии в привёдшего её сюда парня.

— Он показал Уланин дневник. И если хоть треть из того, о чём там говорится правда, то по этим нелюдям уже давно тюрьма плачет или психбольница.

— Сначала я тоже так считала, — Шемс невесело усмехнулась. — Тут всё сложно… Так ты поможешь нам?

— Разумеется. Но исключительно ради тебя, а не этого, как его там… Дарреля, — сообщила Татьяна, и после небольшой заминки спросила, понизив голос. — Думаешь, Улана одобрила бы такое?

— Не знаю, — задумчивый взгляд Шемс скользнул по расставленным на столе свечам. — Она боялась этого места, но не питала ненависти к моему отцу. В этом я уверена.

Вместе они проследовали в спальню, где в беспамятстве лежал мужчина, казавшийся слишком молодым, слишком красивым для того, чтобы без борьбы отдать его в лапы скорбной тени смерти, реявшей подле.

Знакомство с Евгенией прошло скомкано. Татьяна, во время их недолгой беседы, вела себя подчёркнуто сдержанно и отвечала крайне уклончиво, а Евгения как будто чего-то смущалась, постоянно отводила глаза в сторону. Ну а встреча с Лльюэллином ещё больше подлила масла в огонь. К счастью, пока обходилось без серьёзных эксцессов.

И вот, наконец, всё приготовили, расставили в неукоснительно правильном порядке зажжённые восковые свечи, расселись по местам, дело оставалось за работой медиума.

— Ну и что, что ты не маг, — Евгения рьяно выразила несогласие Тибботу, вознамерившемуся отсидеться в сторонке в качестве наблюдателя, — у нас сейчас любая капля энергии на счету. Садись вон рядом с Шемс, будешь её подпитывать.

Татьяна придирчиво изучала каждую мелочь, задействованную в ритуале.

— Всё-таки лучше использовать личные вещи покойников, так мы, хотя бы, избежим нежелательных явлений из загробного мира. Той защиты, что вы приготовили, хватит разве что на пару-тройку разгневанных, но не слишком энергетически-активных призраков. А вызывая духов наугад, сложно предугадать, как их количество или реакцию, так и дальнейшее развитие событий.

— Реакция их, как раз-таки, вполне предсказуема, — Лльюэллин неодобрительно качнул головой. Вместе с остальными он сидел на полу между Шемс и Татьяной, замыкавшей ритуальный круг. — Вряд ли стоит ждать их сочувствие и участливого содействия в месте, где стены побагровели от силой отнятых жизней.

— У вас ведь должны были сохраниться памятные вещи ваших умерших родственников, друзей?.. Ну хоть что-то?

— Они бы вызывали не те эмоции, — Лльюэллин бросил на медиума мимолётный, но очень пронзительный взгляд. — Хотя… у Дарреля были… Всякое барахло, остававшееся от «гостей», он складывал в специальную коробку. Она не сохранилась.

Шемс, до этого момента, настороженно прислушивавшаяся к каждому слову, вдруг дернулась. Её осенила догадка.

— Я нашла его фамильное кольцо. Как думаете, давно умершие предки не стали бы вредить своему кровному родственнику и его друзьям?