Дом волчиц

— Никто нас не вспомнит. Мы никто. Мы просто медленно вернемся в город, не привлекая лишнего внимания. Тело не найдут еще много дней. Если вообще найдут.

Виктория встает, опираясь на гробницу, чтобы не упасть.

— Пожалуй, даже у нашей ничтожности есть преимущества.

Девушки медленно, другим обратным путем, шагают через некрополис. Они долго не могут снова отыскать дорогу, а выйдя на нее, пускаются в еще более долгий и утомительный путь. Виктория нервничает, но Амара сжимает ее ладонь, не давая ей слишком ускорять шаг. Они поднимают капюшоны, будто бы закрываясь от холода, но на самом деле чтобы скрыть лица. Ни одна, ни другая не произносят ни слова.

Добравшись до лупанария после самого долгого пешего путешествия в своей жизни, девушки едва не падают от изнеможения. Амара стучит в дверь Феликса.

— Чего вам? — В щель высовывается недовольное лицо Париса.

Амара ударяет ладонью по деревянной двери.

— Это важно.

Он шагает назад, пропуская их внутрь.

— Но Феликс с клиентом!

— Тогда скажи ему, что мы ждем его в спальне.

Амара словно издалека смотрит, как Виктория докладывает Феликсу, что произошло. Она никогда не видела, чтобы кто-то так рыдал. Виктория, захлебываясь слезами, рассказывает об убийстве, а Феликс все это время целует ее лицо, согревает ей ладони и не выпускает ее из объятий. Амара ни за что бы не догадалась, что в нем скрывается столько нежности. Она наблюдает за ними с невыразимой болью. Он никогда не бывал таким с ней, даже когда она рассказала ему о Крессе, когда была готова на все, лишь бы он ее утешил. Грустно думать, что никто, кроме Менандра, не обнимал ее так, как Феликс обнимает Викторию. Возможно, способность любить делает Феликса только хуже.

Он со знакомым холодом во взгляде смотрит на нее поверх склоненной головы Виктории. Кажется, будто ему пришлось выйти за пределы собственного тела, чтобы с ней заговорить.

— Повтори еще раз, что он сказал насчет Симо.

— Он сказал, что тебе не сойдет это с рук. Тебе не удалось замести следы. Симо узнал, что произошло. — Амара умолкает, вспоминая нападение так, словно все случилось с кем-то другим. — Потом он приставил к моему глазу нож и сказал: «Это за Драуку».

— И никто ничего не видел?

— Нет. Тело осталось в безлюдном месте. В поле неимущих был один-единственный старик, а возвращались мы другим путем. Я скрыла все следы крови на нашей одежде. — Она пожимает плечами. — Кто станет обращать внимание на двух прохожих женщин?

— Похоже, тебя не слишком взволновала произошедшая на твоих глазах смерть. Ты точно уверена, что он умер?

— Она ударила его сюда. — Амара показывает на свою шею. — Такую рану никому не пережить. Даже если бы я никогда не читала книг по анатомии, я бы знала, что он мертв. — Виктория снова вскрикивает и в слезах прячет лицо на плече Феликса. Тот прижимает ее голову к груди и баюкает ее в объятиях. Амара раздраженно смотрит на них обоих, не понимая, почему Викторию мучает совесть из-за такого недостойного человека. — Он пытался меня убить, а теперь он мертв. Не из-за чего расстраиваться.

— Ты почувствуешь это позже, — говорит Феликс. — В первый раз все что-то чувствуют. Даже такие бездушные суки, как ты.

— Что ты собираешься делать? — спрашивает Амара. — Теперь мы все в опасности. Все до одной. — Гнев переполняет ее изнутри, но она по-прежнему слишком боится Феликса, чтобы дать волю эмоциям. «Из-за тебя, — мысленно добавляет она. — Мы в опасности из-за тебя».

— Во-первых, никому ни слова. Даже Дидоне. Если вам дорога ее жизнь, — он гладит рыдающую Викторию, — вы никогда больше не станете упоминать об этом даже наедине друг с другом. — Амара кивает. Она знает, что, как бы неприятно ей ни было это признавать, их троих неразрывно связывает убийство. Они будут вынуждены вечно хранить эту тайну, и ей никогда не освободиться от кровавого долга перед Викторией. — А о Симо я позабочусь.

— Мы не можем оставить это без последствий.

— Да. Не можем, — говорит он.

— Я не собиралась его убивать. — Виктория в отчаянии озирается. — Я просто хотела его остановить. Я не желала ничьей смерти.

— Знаю, — говорит Феликс, качая ее в объятиях. Он целует Викторию в лоб и шепчет ей в волосы: — Ты поступила очень храбро.

Амара смотрит, как ее подруга, которую она привыкла считать такой сильной, льнет к их хозяину, хныча, словно маленькая девочка. Так вот какова Виктория на самом деле?

— Не о чем тут плакать, — громко, со злостью говорит она. — Он получил по заслугам.

— Заткни пасть! — кричит Феликс. Виктория сжимается, хотя и знает, что он злится не на нее. Он подходит к Амаре вплотную и берет ее за плечи. — Она только что спасла тебе жизнь. Прояви хоть немного благодарности. Не все женщины такие же бессердечные суки, как ты. — Он отпускает ее и снова обнимает Викторию, словно защищая ее от Амары.