Дом Земли и Крови

Брайс едва не споткнулась о поребрик, стремительно повернувшись к Ханту:

– Так это был Микай?

24

В ту ночь она спасла Микая Домитуса. Не какого-то рядового легионера, а самого архангела, Хел бы его побрал! Неудивительно, что дежурный, увидев номер, так засуетился.

Слова Ханта пробили хаотичное скопление ее мыслей и частично разогнали туман вокруг воспоминаний.

– В том долбаном переулке я спасла губернатора.

Хант ответил ей кивком и поморщился.

– А почему это держалось в секрете?

Хант обождал, пока мимо пройдет стая туристов:

– Ради его репутации. Если бы узнали, что губернатор вляпался по самые уши, его ореол померк бы.

– Особенно когда его спасла какая-то полукровка.

– А ты знаешь, что в нашей группе никто не употребляет этого слова? Но в целом ты права. Мы представили, как бы это выглядело, когда двадцатитрехлетняя полуфэйка, не успевшая совершить Нырок, спасла жизнь архангела. Получается, губернатор не сумел постоять за себя.

В ушах Брайс зашумела кровь.

– Но почему мне не сообщили? Я искала его по всем больницам. Хотела убедиться, что он жив.

Она донимала персонал больниц вопросами о здоровье пострадавшего воина. Где-то ей обещали выяснить, где-то недоуменно смотрели, а в иных местах просто выпроваживали.

– Понимаю, – сказал Хант, внимательно глядя на Брайс. – Сочли за благо сохранить это в тайне. Особенно если учесть, что вскоре твой телефон был взломан.

– Значит, я бы так и жила в неведении?

– А ты бы хотела медаль или торжество в твою честь? Может, парад?

Брайс остановилась так быстро, что Хант, притормаживая, раскинул крылья.

– Поимей себя в задницу! – огрызнулась Брайс. – Что я хотела…

Она пыталась совладать с дыханием: сбивчивым, резким, обжигающим легкие и кожу.

– Что я хотела… – прошипела она и пошла дальше, оставив Ханта позади. – Я хотела узнать, что мои усилия оказались не напрасны. А потом решила, что вы попросту выкинули тело погибшего в Истрос. Подумаешь, рядовой легионер, не заслуживший ритуала Отплытия.

Хант покачал головой:

– Послушай. Я понимаю, что так не делают. И я запоздало извиняюсь перед тобой. Извиняюсь за все, Куинлан. За то, что мы тебе не сказали, за то, что ты числишься у меня в списке подозреваемых, а еще…

– В каком списке? – встрепенулась Брайс. Пространство у нее перед глазами заволокло красным. – После всего этого, – зловещим шепотом произнесла она, – ты держишь меня за долбаную подозреваемую?

Последние слова она уже выкрикивала. Только сила воли не дала ей впиться ногтями в лицо ангела.

Хант вскинул руки:

– Брайс… уймись. Да, все идет не так, как хотелось бы. Я был вынужден просматривать события со всех углов, учитывать каждую возможность, но теперь я знаю… Солас мне свидетель, когда я увидел твое лицо в том переулке, я убедился… ты никак не могла…

– Убирайся с глаз моих долой!

Хант смотрел на нее, оценивая ее состояние, потом расправил крылья. Брайс упрямо шагала вперед, с оскаленными зубами. Ветер от его крыльев взъерошил ей волосы, швырнул в лицо запах кедра, мокрого от дождя. Хант взмыл в небо.

«Ищи там, где всего больнее».

Плевать ей на Королеву Змей. И на всё вообще. Пусть весь мир убирается к Хелу.

Брайс пустилась бежать, взяв быстрый, ровный темп. Сандалии, в которые она переобулась в галерее, елозили на ногах, но она бежала дальше. Не к чему-то и не от чего-то. Ей просто требовалось движение. Она бежала, слушая удары ступней о тротуар и свое дыхание.

Брайс бежала, пока к ней не вернулись звуки окружающего мира. Красноватая дымка рассеялась. Бег уберег ее от блуждания по лабиринтам воспаленного разума. Пусть это и уступало танцу, но ей помогло.

* * *

Бег продолжался, пока тело не потребовало остановиться. Пока не зазвонил телефон. Не Урда ли простерла над ней свою золотую руку? Звонок был коротким: на долгий разговор ей не хватало воздуха.

Через несколько минут она перешла на шаг. Брайс подходила к «Белому ворону». Она остановилась перед нишей в стене, у служебного хода. Пот хлестал у нее по шее, оставляя пятна на платье. Брайс снова достала телефон.

Она не собиралась звонить Ханту. Он больше не пытался вмешиваться, но она знала: ангел летел следом.

На тротуар упали капли дождя. Хорошо бы дождь хлестал всю ночь, изливаясь на Аталара.

Пальцы Брайс застыли на экране. Она знала, что нельзя лезть в прошлое, и все же залезла. Из этой ниши два года назад она отправляла Данике последние сообщения. Брайс открыла ту цепочку. Фразы жгли ей глаза.

Она листала сообщения, мельком читая последние счастливые слова и дружеские поддразнивания. Наткнулась на снимок, присланный Даникой днем, с матча по солнечному мячу. Рядом с Даникой стояла вся стая в форме университетской команды. За спиной виднелись игроки, включая широкоплечего Итана.

Взгляд Брайс остановился на лице Даники. Эту широкую улыбку она знала, как свою.

«Я люблю тебя, Брайс». Эти слова, произнесенные в середине мая их выпускного года, потянули за собой воспоминания.