- Это они так говорят. Они просто не могут признать, что в доме засел какой-то чертов монстр.
- Нет там никаких монстров, Дженис. Я совершенно уверен, что все эти истории о звере - чушь собачья.
- Никакая это не чушь. Ты же читал дневник.
- Торн была сумасшедшей.
Дженис уставилась на него. Потом слегка улыбнулась:
- Если она была сумасшедшей - какого черта мы ошиваемся здесь в поисках этой проклятой норы?
Брайан хохотнул.
-
- Пойдем отсюда.
- Эту нору меня попросил отыскать Горман. Он доверчивей меня.
- Тогда пусть идет и ищет ее сам.
- И что мне ему сказать?
- Просто скажи, что мы ее не нашли.
- Но ведь это будет ложью.
Она посмотрела по сторонам:
- Я не вижу никакой норы. Ты видишь нору?
Брайан рассмеялся:
- Ты действительно та еще штучка, Дженис.
- Я? - oна положила руки на его бока и посмотрела в глаза. - И что же я за штучка? Отвечай.
- Позже. Сначала мы должны выбраться отсюда, помнишь?
- Нет. Раз уж начал, то продолжай.
- Ты забавная, - сказал он. - И хитрая. И милашка.
- Милашка? «Милашка» бывает хомячок.
- Хорошо, как насчет «красотка»?
Она наклонила голову:
- Вот это - другое дело. Теперь мы можем уйти.
Но рук с боков Брайана так и не убрала.
Он притянул ее к себе, и она тесно прижалась к нему, обхватила руками за спину, раскрыла рот и засосала его язык. Она изогнулась и застонала в его объятиях.
Брайан запустил руки ей под свитер. Лаская ее, он представлял, с каким злорадством расскажет все Горману.
Он расстегнул лифчик Дженис. Она ничуть не возражала. Даже наоборот, шагнула немного назад, чтобы Брайан смог сдвинуть чашечки и ласкать ей грудь. Ее соски напряглись, сделались как резиновые. Она выгнула спину, когда он начал слегка пощипывать их.
- Разве мы не собирались уходить? - спросил он.
Она разинула рот, но не смогла вымолвить ни словечка, лишь яростно замотала головой.
Он задрал ее свитер, обнажив грудь, присел и заработал языком. Она запустила дрожащие пальцы ему в волосы, прижимая его рот плотнее к груди.
Целуя и вылизывая сначала один сосок, затем другой, руками он ласкал через ткань джинсов ее ягодицы.
Он переместил руку вперед. Промежность ее джинсов была теплой и влажной. Он слегка надавил там, чувствуя выпуклость лобка через плотную ткань. От трения его пальцев она начала извиваться, словно ей не терпелось ощутить их внутри.
Выпрямившись, он снял через голову ее свитер. Вместе с ним соскользнул и лифчик. Он ласкал ее обнаженную шею и плечи, в то время как она лихорадочно расстегивала его пиджак и рубашку. Наконец, справившись с пуговицами, она что было сил прижала его к себе. Ее грудь, покрытая его слюной, сперва была прохладной, но быстро налилась жаром. Ее руки легли ему на плечи и стянули рубашку и пиджак вниз по его рукам. Холодный ночной воздух заставил его вздрогнуть, но ее пальцы, скользнувшие в брюки и обхватившие его стояк, моментально заставили забыть о холоде.
- Давай подложим одеяло, - прошептала она; ее пальцы скользили вверх-вниз. - Ведь ты за этим его и принес.
- За чем «этим»?
Усмехнувшись, она нежно сдавила его мошонку. Затем убрала руку. Они расстелили одеяло. Из-за придавленных им сорняков оно казалось немного бугристым. Она встала на одеяло; ее грудь покачивалась в лунном свете, когда она утаптывала его.
Улегшись на спину, она поочередно задрала каждую ногу, чтобы снять носки и сапожки. Расстегнула джинсы и приподняла зад над одеялом, чтобы стянуть их с себя, после чего задрала кверху ноги.
- Можешь мне помочь?
Брайан ухватился за отвороты штанин и сорвал с нее джинсы. Трусики повисли на бедрах, белоснежные на фоне темного треугольника лобковых волос. Присев возле нее, Брайан стянул трусики до лодыжек и сдернул с ног.