Домашняя дипломатия, или Как установить отношения между родителями и детьми

В кратковременной форме массовое сознание проявляет себя, формируя моду. Это нечто вроде секундного впечатления в мозгу отдельного человека: пролетела цветная бабочка – понравилось, запахло из открытого люка – не понравилось. И тут же все забылось – и люк, и бабочка. Потому что завизжали тормоза и противный голос из окна автомобиля прокричал короткую, но исчерпывающую характеристику тем, кто стоит посреди дороги, раззявив рот, и таращится по сторонам. Впрочем, ощущение от «наезда» тоже надолго не задержится. А вот информация о том, как опасно таращиться, остановившись посреди проезжей части, останется. И может даже превратиться в рефлекс.

Массовое сознание тоже обладает своими рефлексами. Их образовывают периоды социальных кризисов, спадов и подъемов.

Подобные общественные рефлексы, влияя на огромное количество людей, целые социальные группы настраивают на осторожное или авантюрное поведение. Вот почему мы так много говорим о стереотипах, неустанно повторяя: отделите личное от общественного, разберитесь, чего хочется именно вам.

Не то придется принять общественную установку как родную и жить согласно рефлексам давно миновавшего кризиса — в состоянии эскапизма[93], например. Так проявляет себя боязнь действительности, когда та меняется чересчур быстро. Пугаясь, не только отдельная особь, но и целая популяция (то есть нация, говоря о биологическом виде хомо) реагирует сходным образом: замирает, стараясь не привлекать внимания и выиграть несколько секунд на принятие окончательного решения. Наверное, поэтому в еврейской культуре так прочно обосновалась привычка отвечать вопросом на вопрос: прежде чем дать ответ, надо приглядеться к спрашивающему и просчитать последствия… В общем, человеку и человечеству тоже нужно выиграть несколько… ну, не секунд, а скорее лет, чтобы адаптироваться к переменам и отрегулировать новую систему поведения. Не замечали, как все мы тянем резину перед решающим выбором?

Вдобавок мозг не сразу допускает к обработке информацию, несущую негативный заряд. А потому мы, получив подобное сообщение, сперва подпрыгиваем и переспрашиваем: «Что? Ты уверен?», потом бледнеем, замолкаем и какое–то время перевариваем свалившуюся на нас неприятность. Конечно, в исполнении национального менталитета весь этот процесс подпрыгивания, бледности и молчаливости выглядит намного сложнее и занимает куда больше времени. В течение этого времени на мозги людей снисходит эскапизм, как благодатное помутнение рассудка, позволяющее не сразу принять сообщение. Особенно если сообщение ранит душу и звучит как «ваше время истекло, кончайте разговор, ваше мировоззрение устарело, кончайте трепаться»…

Но рано или поздно страх перед проблемой проходит и возникает намерение ее решить. Тогда от эскапизма остаются рожки да ножки, а «бравый новый мир», как в одноименном романе антиутописта Олдоса Хаксли, засучив рукава, ломает дрова. Пока не наломает более чем достаточно. Наверное, теперь вы представляете себе механизм смены тактик: эскапизм – симптом тактики избегания неудач, бравая агрессивность – симптом стремления к успеху. В чьей–то жизни, а точнее, в чьей–то психике уживаются оба подхода. В его стратегиях найдется повод для применения и того, и другого. Кому–то везет меньше, и такой односторонний стратег, следуя в избранном раз и навсегда направлении, рискует и собой, и тем, кого приручил. Наверняка вы уже встречались со сторонниками эскапизма. Два основных приема лежат в основе бегства из этого мира в любой другой: поругивая современность, восхвалять то, что было; или восхвалять то, чего вообще не было.

И все–таки старшие (и тем более младшие) редко сознают, что любые приоритеты — это тоже… товар. В наши дни активно работает биржа идей – и над собой работает, и над нами… И на рынке общественного мнения не на жизнь, а на смерть борются между собой самые разные идеи. В списке наиболее интересных, естественно, состоят те, которые затрагивают взаимоотношения полов – идеи феминизма, патриархата, матриархата, плюрализма, идиотизма… Всех не упомнишь. И, конечно же, обычный человек, не имеющий к средствам массовой информации никакого отношения, кроме потребительского, не станет разгребать телетайпные завалы с криком: «Нужно составить сравнительный график рейтингов мнений, посвященных данной проблеме!» А ведь общественный эфир создает своеобразный информационный шум, серьезно влияющий на наше сознание. Например, если в повестку дня вихрем врывается новая тема, все вокруг принимаются со смаком обсуждать «Есть ли жизнь на Марсе?», волей–неволей подключаешься. Хотя в душе, вероятно, согласен с персонажем Сергея Филиппова из фильма «Карнавальная ночь»: «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе – наука пока не в курсе дела!» И хватит об этом. Можно выпить, закусить и станцевать лезгинку.