Домашняя жизнь русских царей

В мае 1722 г. последовал новый указ государя уже из Военной коллегии, по которому

«велено в Москве в Кремле-городе Его Величества Дом, тако ж и Конюшенный Двор, осмотря, описать имянно: вначале св. церкви, потом жилые и пустые покои и сколько в том числе жилых и пустых, и сколько целых и пустых полат и погребов, и что обветшалых, и какой починки требуют, – и ту опись подать в Государственную Военную Коллегию».

На этот раз осмотр производил строитель Цейхгауза (Арсенала) архитектор Христофор Кондрат с поручиком Иваном Аничковым. Они работали почти целый год и представили опись в декабре того же 1722 г. Опись в подробности засвидетельствовала давнишнее и полнейшее запустение и обветшание всех дворцовых зданий.

Кровли на всех приемных палатах были уже простые тесовые, отчасти гонтовые или драничные, и те все погнили и обвалились. Покои Теремного дворца стояли без дверей, без оконниц, без полов. Все оставалось как после пожара 1701 г.: деревянное сгорело, а каменное, например, резьба, золоченье, стенопись,– было попорчено огнем и частично обвалилось. Повсюду палаты стояли без дверей и оконниц, без полов и без всякого внутреннего наряда, в иных местах с обвалившимися сводами, в иных отделениях совсем не покрытые никакою кровлею, как стояли, например, государевы покои, находившиеся возле Куретных ворот и Светлицы. Очень немногие помещения были восстановлены для жилья служителям или для сохранения каких-либо казенных вещей и припасов. Весь дворец требовал бесчисленных переделок и исправлений. Расход на это дело по смете выведен был в 52 899 рублей. Такую сумму невозможно было достать в то время. Везде деньги были нужны на прямые и неотложные государственные нужды, а здесь требовался немалый расход на возобновление теперь никому не надобной обширной ветхости, которая была уже давно осуждена на уничтожение новым порядком русской жизни.

Как оказывалось, заботы Петра в этом случае ограничивались только устройством некоторых главнейших зданий для задуманной им коронации императрицы Екатерины. Для этой цели именным указом в начале 1723 г. он повелел

«к коронации Ее Величества в Москве Грановитую и Столовую, также и Мастерские па.латы (в Теремном дворце) и прочие к тому принадлежащие строения совсем вычинить и исправить так, чтоб в оном, могло, великая публика чинно исправиться».

Издержки на это повелено было употребить из сумм, назначенных на строение Цейхгауза (Арсенала). Тогда покрыты были новыми кровлями Благовещенский и Архангельский соборы и отреставрированы Грановитая и Столовая палаты для церемоний и Мастерские палаты – для пребывания в них государя и императрицы. На все переделки было израсходовано около 15 000 рублей. Как известно, коронование императрицы совершилось с большим торжеством 7 мая 1724 г. Десять дней продолжались празднества и за Москвой-рекой, напротив Кремля, на Царицыном лугу, где зажигали великолепные фейерверки.

Петр выехал из Москвы 16 июня. Дворец был оставлен по-прежнему на запустение и разрушение. Жить в нем было невозможно. Двор во время приездов в Москву, как мы сказали, пребывал обычно в Летнем (Головинском) дворце на Яузе, об устройстве которого так заботился и сам Петр, его основатель.

Изредка и весьма на короткое время императрицы постанавливались и в Кремлевском дворце, а именно в Потешном дворце, здание которого было еще не слишком запущено. Почти при каждой новой коронации возникала мысль основать пребывание в Кремле. Своей красотой и оригинальными постройками место, без всякого сомнения, очень привлекало каждого нового хозяина. Но как только заканчивались церемонии и пиры, все уезжали в Петербург – и о Москве, и о Кремле забывали по-прежнему до нового приезда. Впрочем, весьма трудно было что-либо и сделать из этих уютных, тесных и беспорядочных строений, стоявших вразброс, где попало, и своим своеобразием приводивших в совершенный тупик петербургские привычки и потребности новой жизни. Вдобавок здания ветшали с каждым годом. Поправка их стоила дорого и с каждым годом становилась еще дороже. Денег жалели, потому что видели мало пользы в возобновлении дворца, в котором жить все-таки было нельзя. Ко времени коронаций возобновляли только некоторые части, наиболее видные и необходимые для совершения церемоний, а именно Грановитую, Столовую, Малую Золотую палаты и Терем.