Домашняя жизнь русских царей

Расписной короб с изображением птицы Сирин. XVII в.

Мы видели, что еще в первой половине XV века в московском дворце стояли башенные часы. По всей вероятности, к тому же времени нужно отнести и употребление комнатных часов, столовых и стенных, или гирных, указных, а также и воротных или зепных, т. е. карманных, которые носили на цепочках на вороту, в зепи или кармане. Тогда все такие часы были большой редкостью в Москве и привозились иностранцами, продававшими их, вероятно, по очень дорогой цене. Когда Москва в XVI веке завязала частые посольские отношения с западными государствами, то в числе даров, подносимых государю, не последнее место занимали и часы, более или менее хитрого и затейного устройства. Само собою разумеется, что дар тем и славен был, что был дорог материально или же чуден хитростью искусства и работы. В XVI ст., без сомнения, по редкости, часы подносились наравне с золотом и серебром и с другими диковинами разного рода, например, попугаями, обезьянами и т. п. Так, в 1557 г. шведские послы поднесли царю Ивану Васильевичу «кубок золочен, с покрышкою, поставной, а наверху, в покрышке, часы»¹⁴⁷.

В 1594 г. цесарев посол Варкач поднес царю Федору Ивановичу от цесаря «часы меденые золочены с планитами и с святцы»; и от себя «часы медены золочены с планитами»¹⁴⁸. В 1597 г. послы императора Рудольфа поднесли государю от императора часы «с перечасьем, с людьми и с трубы, и с накры¹⁴⁹ и с варганы¹⁵⁰; а как перечасье и часы забьют, и в те поры в трубы и в накры и в варганы заиграют люди, как живые люди»¹⁵¹.

Таким образом, в московском дворце даже и затейливые часы не были особенной редкостью. Их выставляли напоказ обыкновенно во время посольских и других приемов. Так, в 1588 г., при кызылбашских послах во время стола в Грановитой палате в другом окне, по правую сторону от трона, стояли часы «боевые золочены, немецкое дело, походные, на слонех»¹⁵². При Годунове в Грановитой палате висело паникадило в виде короны с боевыми часами.

Само собою разумеется, что всякого рода замысловатые и особенно богатые часы приходили к нам от немцев и покупались чрез посредство немецких торговых людей.

Большим охотником до часов был также боярин Матвеев. Адольф Лизек, описывая комнаты боярина, в которых он принимал для совещания цесарского посла Боттония, говорит, что в приемной зале потолок был разрисован:

«На стенах висели изображения святых немецкой живописи, но всего любопытнее были разные часы с различным исчислением времени. Так, одни показывали часы астрономического дня, начиная с полудня (какие употребляются и в Германии); на других означались часы от заката Солнца, по счету богемскому и итальянскому; иные показывали от восхода Солнца, по счислению вавилонскому; другие по иудейскому, иные, наконец, начинали день с полуночи, как принято Латинскою церковию».

Собственно русские часы при указании времени, как мы уже говорили, делили сутки на две части: на часы дня с восхода Солнца, и на часы ночи с солнечного заката. Во дворце и в домах бояр комнатные часы устраивались таким же образом.

Часовых дел мастера нередко изготавливали и органы. В московском дворце органы существовали уже с XV в. Нет сомнения, что в потешном обиходе они с другими подобными инструментами составляли впоследствии необходимую статью дворцовых увеселений. В XVI ст. вместе с органами привезены были во дворец и клавикорды, или цимбалы. В начале XVII ст. ««органы» и ««цимбалы» упоминаются уже как самые обычные предметы дворцовых потех. Органное мастерство до того утвердилось при царском дворце, что в 1663 г. царь Алексей

«указал сделать в запас для посылкив Персидскую землю арганыбольшие самые, как не мочно тех больши быть, а сделати б на двенадцать голосов. А что к тому делу каких запасов надобно, и то давать из Оружейныя Полаты».

Для поклажи и сохранения вещей в комнатах ставились казенки, поставцы, шафы, скрыни, шкатуни, сундуки, ларцы, ящики, коробьи, подголовки; у стен приделывались вислые полки, а в печурах, какие бывали обыкновенно в каменных хоромах, устраивались также шафы, или полки с дверцами, как и теперь делается в монастырских кельях.

Казенка, род шкафа, клеенная из липовых досок, приделывалась к стене наглухо и назначалась для хранения казны, т. е. разных предметов дорогого убора или посуды и вообще драгоценных вещей.