Домби и сын

— Позвольте, м-съ, говорить съ вами искренно, какъ человку, который готовъ посвятить всего себя вашимъ услугамъ. Разумется, совершенно въ порядк вещей, если леди, съ вашимъ умомъ и талантами, считала возможнымъ измнить въ нкоторыхъ отношеніяхъ характеръ своего суируга и отлить его въ лучшую форму.

— Для меня, сэръ, это было вовсе не въ порядк вещей, — возразила Эдиь. — Этого никогда я не ожидала, и y меня вовсе не было такого намренія.

Ея гордое неусграшимое лицо показывало ясно, что она отнюдь не намрена носить маски, и готова показать себя во всемъ такою, какова она есть, не заботясь о мнніи, какое могли о ней составить.

— По крайней мр, — продолжалъ Каркеръ, — вы могли надяться, что, сдлавшись женою м-ра Домби, вамъ можно будетъ жить, не унижаясь передъ нимъ и не приходя въ такія непріятныя столкновенія. Но, сударыня, вы не знали м-ра Домби, когда такъ разсуждали (если только разсуждали). Вы не знали, что при своей непомрной взыскательности и гордости, онъ въ то же время — рабъ своего собственнаго величія, и что, запряженный въ свою торжественную колесницу, онъ слпо и сломя голову идетъ впередъ, не видя ничего за собою и не заботясь узнать, есть ли что на свт, кром его фирмы.

Черезъ зубы м-ра Каркера просвчивалось неимоврное презрніе, когда онъ продолжалъ дале рекомендацію своего патрона:

— М-ръ Домби, могу въ этомъ уврить, уважаетъ васъ не боле какъ и меня. Сравненіе, конечно, странное, но совершенно справедливое. М-ръ Домби, съ высоты своего величія, просилъ меня — это я слышалъ своими собственными ушами вчера иоутру — просилъ, чтобы я былъ его посредникомъ при васъ. Онъ очень хорошо знаетъ, что одинъ мой видъ крайне непріятенъ для васъ, но для того-то именно онъ и выбралъ меня, разсчитывая, что такое посольство будетъ наказаніемъ для его супруги. Я не могъ и не долженъ былъ высказывать ему своихъ мнній. По его понятіямъ, я не боле, какъ купленный рабъ, y котораго нтъ своей воли, и который, слдовательно, не сметъ отказываться ни отъ какихъ порученій; но ему не приходитъ и въ голову, что, длая этого раба посредникомъ при своей супруг, онъ оскорбляетъ вмст съ тмъ и свою собственную честь. Да и что значитъ для него его супруга, когда онъ заране осмлился грозить ей этимъ посольствомъ? Вы, конечно, не забыли, м-съ, въ какомъ тон говорилъ онъ объ этомъ.

Она наблюдала его съ большимъ вниманіемъ, но и онъ не спускалъ съ нея глазъ. Поэтому Каркеръ замтилъ, что послднее извстіе впилось смертельною стрлою въ ея гордую грудь. До сихъ поръ Эдиь надялась, что Домби не разсказывалъ, по крайней мр, о своихъ переговорахъ съ нею.

— Все это я говорю отнюдь не къ тому, чтобы усилить раздоръ между вами и м-ромъ Домби — Боже сохрани! Какая мн отъ этого польза? — но единственно въ подтвержденіе печальной истины, что м-ръ Домби не уважаетъ никого на свт. И все, что его ни окружаетъ, на его бду, только утверждало его въ этомъ образ мыслей. Мы, въ нашихъ различныхъ положеніяхъ, были всегда его безотвтными рабами, которые, при первомъ мановеніи, готовы были стать передъ нимъ на колни и вытянуть къ его услугамъ свои шеи. Иначе мы не можемъ себя вести, потому что м-ръ Домби привыкъ повелвать безусловно. Не будь насъ, онъ нашелъ бы другихъ рабовъ, не мене покорныхъ. Словомъ, до сихъ поръ онъ встрчалъ со всхъ сторонъ безусловную подчиненность. Поэтому, очень натурально, что до сихъ поръ онъ и понятія не имлъ, что значитъ оскорбленная гордость, противопоставленная его деспотической власти.

Эдиь не пошевелила губами, но ея глаза, казалось, выговаривали отвтъ: "Надюсь, теперь онъ получилъ это понятіе". — Каркеръ замтилъ, что ея нижняя губа задрожала, и грудь высоко подымалась оть напряженія волновавшихъ ее чувствъ. Ему слдовало теперь дополнить свою рекомендацію, и онъ продолжалъ съ непоколебимымъ спокойствіемъ:

— М-ръ Домби, конечно, очень почтенный человкъ, но, отуманенный своимъ величіемъ, онъ способенъ даже извращать факты и выводить изъ нихъ заключенія, какія ему нравятся. Такъ, напримръ, онъ искренно убжденъ — извините за глупость, которую услышите, но она принадлежитъ не мн — убжденъ, что его строгіе выговоры настоящей супруг, сдланные незадолго передъ плачевной смертью м-съ Скьютонъ, произвели на нее оглушительное дйствіе, такъ что она совершенно подчинилась его вол.

Эдиь захохотала. Смхъ негармоническій, но который однако-жъ, чрезвычайно понравился м-ру Каркеру.

— Теперь, м-съ, если вамъ угодно, это дло можно считать оконченнымъ. Ваши собственныя мннія такъ ршительны и, я увренъ въ этомъ, такъ неизмнны, что я почти боюсь вновь подвергнуться вашему негодованію, если осмлюсь замтить, что, несмотря на вс эти недостатки м-ра Домби, я, однако, привыкъ къ нему и глубоко его уважаю. Все это, поврьте, я говорю отнюдь не для того, чтобы хвастаться чувствами, къ которымъ, разумется, вы не можете имть никакой симпатіи, но единственно для того, чтобы объяснить по возможности степень моего усердія къ вашимъ общимъ интересамъ и вмст показать негодованіе на несчастную роль, которую я принуждень играть въ этой печальной драм.