Домби и сын

— Кланяйтесь имъ отъ меня, — сказалъ м-ръ Домби не безъ нѣкотораго замѣшательства, бросивъ робкій взглядъ на своего приказчика, который между тѣмъ съ должною учтивостью началъ раскладывать бумаги

— Только-то, Домби? — воскликнулъ майоръ. — И больше ничего? Да вѣдь старикашкѣ Джозу житья не будетъ, если онъ станетъ носить одни холодные поклоны! Нѣтъ, Домби, что-нибудь потеплѣе…

— Свидѣтельствуйте имъ мое глубокое почтеніе, майоръ, — возразилъ м-ръ Домби.

— Фи, чортъ побери! Да развѣ это не все равно? — возгласилъ майоръ, вздергивая плечами и настраивая щеки на шутливый ладъ, — нѣтъ, Домби, какъ хотите, a что-нибудь потеплѣе.

— Ну, такъ скажите имъ все, что найдете нужнымъ. Даю вамъ полную волю, майоръ, — замѣтилъ м-ръ Домби.

— Хитеръ нашъ другъ, ой, ой, ой, какъ хитеръ! — забасилъ майоръ, выпяливая глаза на м-ра Каркера. — Хитеръ, какъ Джозефъ Багстокъ!

Затѣмъ, останавливаясь среди этихъ восклицаній и вытягиваясь во всю длину, майоръ, ударяя себя въ грудь, торжественно провозгласилъ:

— Домби, я завидую вашимъ чувствамъ!

И съ этимъ онъ исчезъ.

— Вы, конечно, нашли въ этомъ джентльменѣ большую отраду, — сказалъ м-ръ Каркеръ, оскаливая зубы.

— Да, вы правы.

— У него безъ всякаго сомнѣнія здѣсь, какъ и вездѣ, обширный кругъ знакомства, — продолжалъ м-ръ Каркеръ. — Изъ того, что онъ сказалъ, я догадываюсь, вы посѣщаете общество. A знаете ли, м-ръ Домби? Я чрезвычайно радъ, что вы, наконецъ, заводите знакомства.

Ужасная улыбка, сопровождаемая обнаруженіемъ зубовъ и десенъ, свидѣтельствовала о чрезвычайной радости главнаго приказчика. М-ръ Домби, въ ознаменованіе душевнаго наслажденія, брякнулъ часовой цѣпочкой и слегка кивнулъ головой.

— Вы сотворены для общества, — продолжалъ Каркеръ. — По своему характеру и блистательному положенію, вы болѣе, чѣмъ всякій другой, способны къ использованію всѣхъ условій общественной жизни, и я всегда удивлялся, отчего съ такимъ упорствомъ и такъ долго вы отталкивали отъ себя представителей большого свѣта.

— На это, Каркеръ, были свои причины. Какъ человѣкъ одинокій, я мало-по-малу отвыкъ отъ всякихъ связей. Но и y васъ, Каркеръ, если не ошибаюсь, отличныя способности жить въ свѣтѣ. Вы понимаете и цѣните людей съ перваго взгляда: отчего же вы не посѣщаете общества?

— Я? О, это совсѣмъ другое дѣло! Можетъ быть, точно я знаю толкъ въ людяхъ; но въ сравненіи съ вами, м-ръ Домби, я не болѣе, какъ жалкій пигмей.

М-ръ Домби откашлялся, поправилъ галстукъ и нѣсколько минуть въ молчаніи смотрѣлъ на своего преданнаго друга и вѣрнаго раба.

— Каркеръ, — сказалъ наконецъ м-ръ Домби съ нѣкоторымъ трудомъ, какъ будто въ его горлѣ завязла неболыиая кость, — я буду имѣть удовольствіе представить васъ моимъ… то есть, майоровымъ друзьямъ. Чрезвычайно пріятное общество.

— Очень вамъ благодаренъ, м-ръ Домби. Надѣюсь, въ этомъ обществѣ есть дамы?

— Обѣ дамы. Я ограничилъ свои визиты ихъ домомъ. Другихъ знакомыхъ y меня здѣсь нѣть.

— Онѣ сестры? — спросилъ Каркеръ.

— Мать и дочь, — отвѣчалъ м-ръ Домби.

М-ръ Домби опустилъ глаза и снова началъ поправлять галстукъ. Улыбающееся лицо м-ра Каркара въ одно мгновеніе и безъ всякаго естественнаго перехода съежилось и скорчилось такимъ образомъ, какъ будто онъ всю жизнь не питалъ ничего, кромѣ глубочайшаго презрѣнія къ своему властелину. Но когда м-ръ Домби опять поднялъ глаза, главный приказчикъ началъ улыбаться съ необыкновениой нѣжностью, какъ будто счастье всей его жизни заключилось въ бесѣдѣ съ великимъ человѣкомъ.

— Вы очень любезны, — сказалъ Каркеръ. — Мнѣ весьма пріятно будетъ познакомиться съ вашими дамами. A кстати — вы заговорили о дочеряхъ: я видѣлъ недавно миссъ Домби. Я нарочно заѣзжалъ на дачу, гдѣ она гоститъ, и справлялся не будетъ ли къ вамъ какихъ порученій. Но вмѣсто всего миссъ Домби посылаетъ вамъ… свою нѣжную любовь.

Къ довершенію сходство съ волкомъ, м-ръ Каркеръ, сказавъ эти слова, высунулъ изъ пустой пасти длинный, красный, горячій языкъ.

— Какъ дѣла въ конторѣ? — спросилъ м-ръ Домби послѣ кратковременнаго молчанія.

— Ничего особеннаго, — отвѣчалъ Каркеръ. — Торговля въ послѣднее время шла не такъ хорошо, какъ обыкновенно, ну, да это вздоръ: вы, разумѣется, не обратите на это вниманія. О "Сынѣ и Наслѣдникѣ" никакихъ вѣстей. Въ Лойдѣ{Такъ называется главная въ Лондонѣ страховая контора для кораблей и вообще для имущества купцовъ. Иначе называютъ ее "кофейнымъ домомъ Лойда' (Lloid's Coffee House). Прим. перев.} считаютъ его погибшимъ. Потеря для васъ пустая: корабль застрахованъ отъ киля до мачтовыхъ верхушекъ.

— Каркеръ, — сказалъ м-ръ Домби, усаживаясь подлѣ приказчика, — вы знаете, я никогда не любилъ Вальтера Гэя…

— И я также, — перебилъ приказчикъ.

— При всемъ то. мъ я бы желалъ, — продолжалъ м-ръ Домби, — чтобы молодой человѣкъ не былъ назначенъ въ Барбадосъ. Его не слѣдовало отправлять на корабль.