Домик в Коломне

А.М.Шенье родился 20 октября 1762г. в Константинополе в семье генерального консула Франции. Изучив в юности греческий язык и литературу Греции (его мать была гречанка), он выступил с оригинальными стихотворениями в древнем стиле и духе поэтов (см.прим.6. Прослужив недолго в армии, вышел в отставку, побывал в Швейцарии, Англии и в 1790г. поселился в Париже, посвятив себя исключительно литературе. Шенье, видимо, был очень талантлив. После первого издания его стихов в 1819г. возникло целое направление поэтов, пытавшихся подражать Шенье. По отзывам французского критика Густава Лансоне, произведения А.Шенье не имеют аналогов во французской литературе: «Они кажутся подлинными произведениями древности, без всякой искусственности; это — поэзия легкая, ясная, пластическая, проникнутая светом, выражающаяся в гармонических и изящных рифмах, развитие которых представляется вполне естественным, — искусство уверенное и строгое, нигде не выступающее на первый план, но чувствуемое всюду» (Ист.20, с.837-838). Сам Пушкин в своей заметке «Об А.Шенье, как классике» (1830г.) говорил о Шенье как о поэте, «напитанном древностью, коего недостатки проистекают от желания дать французскому языку формы греческого стихосложения» (Ист.2, с.430).

Увлеченный событиями революции, он принял горячее участие в политических столкновениях того времени, решительно высказывая свои взгляды против анархии в газете «Журнал де Пари». Это навлекло на него гнев вечных странников революционной перестройки, которые всегда не терпели критики в свой адрес. Робеспьер предал его суду, и Шенье был казнен 25 июля 1794г. Этой казнью был положен первый камень в основание той пирамиды жертв, которую потом безумные последователи кочевых демократов будут возводить в течение двух столетий, и в которую они уложат и Пушкина, и Лермонтова, и Блока, и Гумилева, и Есенина, и Клюева, и многих, многих других.

Сейчас, когда два века отделяют нас от событий Французской революции, их видение Пушкиным для нас особенно ценно, поскольку они предстают перед поэтом без камуфляжа и глянца, тщательно наводимых эйдельманами и гордиными. Не можем мы отказать поэту и в глубокой проницательности. Судьба Шенье стала судьбой лучших поэтов России. Они были уничтожены «карающей секирой» Революции.

Итак, заговор ликвидирован, идет следствие. Пушкин остается в Михайловском. Все сбывается в его предсказаниях. Друзья хотят просить перед новым царем о помиловании поэта. Вот его реакция, изложенная в письме В.А.Жуковскому 20 января 1826г.: "Вот в чем дело: мудрено мне требовать твоего заступления пред государем; . Вероятно, правительство удостоверилось, что я заговору не принадлежу и с возмутителями 14 декабря связей политических не имел; но оно в журналах объявило опалу и тем, которые, имея какие-нибудь сведения о заговоре. Но кто же, кроме полиции и правительства, не знал о нем? О заговоре кричали по всем переулкам, и это одна из причин моей безвинности". Можно подумать, что Пушкин хочет воспользоваться ситуацией и ищет себе оправдания. Нет, Пушкин верен себе: "Теперь положим, что правительство и захочет прекратить мою опалу, с ним я готов условливаться (буде условия необходимы); . Мое будущее поведение зависит от обстоятельств, от обхождения со мною правительства etc." И последнее, что очень важно в этом письме: Пушкин не отрекался от своих связей с декабристами. Он хотел, чтобы его дело было решено с учетом всех обстоятельств: «В Кишиневе я был дружен с майором Раевским, с генералом Пущиным и Орловым. Я был масон(см.прим.7) в кишиневской ложе, т.е. в той, за которую уничтожены в России все ложи. Я, наконец, был в связи с большею частью нынешних заговорщиков» (Ист.7, с.146,147).

2. ОТНОШЕНИЯ ПУШКИНА С ДЕМОНАМИ, ПРОРОКАМИ, ЮРОДИВЫМИ И БОГАМИ

Внимательно читая стихи, письма, дневниковые записи Пушкина первой половины 1826г., понимаешь, как «высота может погружаться в глубину», и как «глубина может подниматься до вершин». Я чувствовал, что «Пророк» как-то связан с декабристами, но связь эта настолько тонкая, едва уловимая:

"Несчастный силится напрасно

Сказать, что нет того, что есть.

И нестерпимая тоска,

Как бы холодная рука,

Сжимает сердце в нем ужасно".

(Ист.15, с.328)

Это "Из Ариостова «Orlando Furioso», и тут же рядом примечательные строки «На смерть Ризнич»:

"Где муки, где любовь! Увы, в душе моей

Для бедной, легковерной тени

Для сладкой памяти невозвратимых дней

Не нахожу ни слез, ни пени".

(Ист.15, с.330)

Все это написано в июле 1826г., а в дневнике в этот же месяц всего две строчки сухо, почти канцелярски (Ист.8, с.20):

Услышал о смерти Р.П.М.К.Б. 24. Услышал о смерти Ризнич. 25.

Декабристы были казнены 13 июля 1826г., а 14 августа 1826г. в стихах «К Вяземскому»:

Не славь его. В наш гнусный век