Домик в Оллингтоне

Благодаря этому маленькому событию, Лили более уже не боялась неприятных разговоров, которых следовало ожидать от Хопкинса по поводу изменившихся планов переселения, но нельзя было надеяться на такую же пощаду со стороны мистрис Харп, мистрис Кромп и, пуще всего, мистрис Бойс. Все они принимали участие более или менее сильное в размолвке Хопкинса с сквайром, но участие их в занятии Малого дома было несравненно сильнее, отказ садовника принять жалованье становился для мистрис Харп предметом второстепенной важности, в то время, когда она занята была вопросом, будет ли дом окрашен, как внутри, так и снаружи. «Да, – говорила она, – я сама думаю сходить в Гествик и приискать квартиру, сама уложу и постели свои». Лили ничего не отвечала на это, чувствуя, что это была часть того наказания, которого она ожидала.

– Без вас мы бы совсем осиротели, – сказала мистрис Кромп, обращаясь к Лили и Белл, – а может быть, вместо вас мы получили бы кого-нибудь хуже, но зачем вы запаковали все свои вещи в огромные сундуки? Неужели только для того, чтобы снова все распаковать?

– Мы отдумали переезжать, мистрис Кромп, – отвечала Белл довольно сердито.

– Да, я знаю, что отдумали. Для таких людей, как вы, это возможно, без всякого сомнения, но когда мы что-нибудь отдумаем, тогда все заговорят.

– Кажется, что так! – сказала Лили. – Ничего, мистрис Кромп. Не задерживайте только наших писем, и мы не будем ссориться.

– Письма! Будь они прокляты. Я желала бы, чтобы подобной дряни совсем не существовало. Вчера был здесь какой-то человек с таким повелительным тоном. Не знаю, откуда он приехал, вероятно, из Лондона, и это для него не хорошо, и то дурно, и все скверно, а потом и говорит, что откажет мне от места.

– Скажите, пожалуйста, мистрис Кромп, это весьма неприятно!

– Откажет от места! Откажет в двух с половиной пенсах в день! Я и сказала ему, пусть он отказывает самому себе, пусть берет себе на плечи старые сумки и всякую дрянь. Письма – великая важность! И зачем они нанимают почтмейстеров, если не могут заплатить больше двух с половиною пенсов?

Таким образом под прикрытием урагана гнева мистрис Кромп, разразившегося над почтинспектором, который навестил ее, Лили и Белл избавились от многого, что должно бы было обрушиться на их головы. Оставалась еще мистрис Бойс. Здесь, однако, для доведения истории мистрис Кромп до отдаленнейшего по возможности периода, я могу прибавить, что ей «не отказали от места» и что она продолжает получать от короны по два с половиной пенса в день.

– Должно быть, это презлая старуха, – сказал инспектор отвозившему его человеку.

– Точно так, сэр, все так отзываются о ней. Редко кого не обсчитает или не облает.

Белл и Лили вместе отправились к мистрис Бойс.

– Если она будет становиться несносною, я заговорю о твоей свадьбе, – сказала Лили.

– Сделай одолжение, – отвечала Белл, – я не против этого, только не знаю, можно ли тут о чем-нибудь разговориться. Свадьба доктора – это такой обыкновенный предмет для разговора.

– Однако не обыкновеннее, чем свадьба священника, – сказала Лили.

– Ну уж, не знаю. Свадьбы священников – события весьма замечательные. Они почти всегда выбирают себе невест в провинциях. Таков уж их удел. Совсем другое дело – доктора и адвокаты. Я не думаю, чтобы они когда-нибудь женились в провинции. Они делают это в Лондоне. Свадьба же провинциального доктора не может служить для разговора особенно интересным предметом.

По всей вероятности, мистрис Бойс имела с Белл одинаковый взгляд на свадьбу провинциального доктора, потому что ей не угодно было предстоящую свадьбу доктора Крофтса принять за главный предмет разговора. Как скоро Лили и Белл заняли места, мистрис Бойс немедленно завела речь о Малом доме, начав выражением своего величайшего изумления и, разумеется, радости по поводу внезапной перемены, последовавшей в их намерении.

– Тем еще милее, – сказала она, – когда между родными не будет никаких неприятностей.

– У нас, между родными, никогда не было неприятностей, – возразила Белл.

– О да, я в этом уверена. Я всегда с особенным удовольствием указывала на доброе согласие между вами и вашим дядей. И когда мы услышали о вашем намерении выехать…

– Но, мистрис Бойс, мы остаемся на месте. Мы хотели было выехать, полагая, что в Гествике нашей мама будет спокойнее, но потом отдумали и теперь остаемся здесь.

– Правда ли, что дом будут перекрашивать? – спросила мистрис Бойс.

– Я думаю, правда, – отвечала Лили.

– Снаружи и внутри?

– Когда-нибудь ведь надобно же будет это сделать, – сказала Белл.

– Да, конечно, надо, однако сказать, что со стороны сквайра это весьма великодушно. В вашем доме так много деревянных поделок. Желала бы я знать, когда наши комиссионеры вздумают выкрасить наш дом, для духовенства просто никто ничего не хочет сделать. Во всяком случае, я в восторге, что вы остаетесь… Сколько раз говорила я мистеру Бойсу, что бы стали мы делать без вас? Я уверена, что сквайр не отдал бы этого дома внаймы.

– Не знаю, отдавал ли он его когда-нибудь.